– Мастер, Вы в порядке?
– спросила она, в спешке доставая платок.

– В полном.

Он отказался от помощи и достал свой тёмный, поношенный платок, которым и вытер кровь с лица.

– Точно?

– Прости. Тебя, кажется, всё это напугало, - он подошёл ко столу и поставил на него шкатулку. Оказалась она не была очень броской: такую можно было купить на любом рынке, и Окане решительно не понимала, ради чего учитель так мучался.

– Это было неожиданно, - пролепетала ученица, - и неужели так всегда? Разве обычная шкатулка того стоила?

– Стоила.
– сев на потрёпанный стул, Мастер жестом пригласил сесть и Окане. Девочка поправила подол юбки и устроилась на табуретке рядом: мастерская не блистала лишними удобствами, и эту табуретку Окане ещё на второй день притащила с кухни сама, чтобы можно было удобно наблюдать за Мастером.
– Такова моя участь. При создании магического артефакта я вкладываю свою энергию. Как ты видишь, я создаю его полностью с нуля, и пара капель крови - очень малая цена за такую сильную магию. Это не значит, что у тебя будет также, ведь проявления у всякого мага разные. Их может и вообще не быть, но на себе ты поймёшь это позже, когда мы начнём практику.

Окане передёрнуло. Теперь она не могла перестать думать о том, какую цену ей придётся платить за магию… А что, если последствия её использования будут опаснее, чем у Мастера? А если опаснее настолько, что всё обучение будет зря… Тогда её точно бросят.

– А создавать шкатулку с нуля обязательно? Нельзя было на неё просто заклинания наложить?
– с надеждой спросила Окане.

– Нет. Шкатулка выполняет очень сложную функцию, и те магические круги, что ты видела в конце, есть не более чем маскировка магической сути артефакта. Видишь ли: заказчица попросила создать шкатулку, в которой сможет прятать предметы и магические инструменты, которые при этом их никто не будет ощущать, - начал объяснение Мастер.
– Если ты внимательно читала книги, что я тебе дал, то знаешь: магические предметы источают эфир, и благодаря ему маги могут отслеживать артефакты, отличая их. Заказчице надо было скрыть любое присутствие магии в своей комнате, но при этом хранить вещи с её использованием. Потому мне и пришлось создать шкатулку с нуля: теперь она полностью поглощает эфир, а магические круги прячут эфир самой шкатулки, преобразуя его… Как ты понимаешь, это очень сложная система, и не каждый маг сможет наложить такого рода заклинания.

К концу его речи Окане начало казаться, что Мастер хвастается, и всё ждёт, когда ученица начнёт аплодировать его умению. Но ученица чувствовала, что на него возложены огромные по своей значимости обязанности, и однажды они непременно перейдут «по наследству». Но справится ли она?…

– Получается, что шкатулка - это часть Вас? А что будет с ней после Вашей смерти?
– осторожно уточнила Окане. Мастер немало удивился такому вопросу, но спокойно и кратко ответил:

– Исчезнет.

– Но тогда это не имеет смысла!
– воскликнула она.
– Вы же не создаёте долговечные вещи, и если с Вами что-то случится, то весь город…

Договорить ей мужчина не дал, громко рассмеявшись:

– Мне уже сто пятьдесят лет, и я пережил большую часть своих заказчиков, да они и без меня знают о рисках. А что касается города, то он будет развиваться и после моей смерти, ведь я создаю лишь прототип вещи, а они потом пускают её в производство, отливая из железа. Так что без меня Лутра будет существовать так же, как и существует со мной.

– Вот как…

Окане почувствовала горечь обиды - нет, не за себя, но за учителя, ведь о Мастере никто не знает, а в момент, когда он исчезнет, никто и не вспомнит о том, что был когда-то такой человек… Окане и сама до недавнего времени ничего не подозревала о личности Мастера, и о том, какой вклад в жизнь города он внёс. Немудрено: в книгах об истории мира ему отведены всего два предложения… Она-то раньше думала, что всё далось ему без труда, однако на деле цена, заплаченная учителем, была неизмерима её сознанием.

– Пойдём пообедаем. Создание шкатулки отняло у меня много сил, - видя, как приуныла Окане, Мастер попробовал отвлечь её едой.

Ненадолго это сработало - за болтовнёй с Те Ци под вкусную еду она и вправду отвлеклась, но к ночи мысли о расплате за магию вернулись…

Всю эту ночь девочку мучили кошмары: она, невесомая, проваливалась в бескрайнюю тьму. Окане потянулась - и тьма стала болотом, густой жижей, в которой она увязла. Дышать было сложно, словно на грудь положили огромный камень, но это совершенно её не пугало: Окане не чувствовала ни страха, ни, тем более, ужаса; скорее она парила во тьме, отдыхая. Отрешение от всяких чувств было таким приятным, что невольная пленница пожелала бы остаться в этой густой тьме навсегда, утонув так глубоко, что никто и не нашёл бы… Однако вдалеке вдруг появился золотой свет. Он резал тьму своими яркими нитями, извлекая её по кусочкам и поглощая. Тепло, исходящее от его лучей, коснулось и Окане, и та невольно потянулась к свету. Он, вмиг став раскалённым солнцем, обжег пальцы, и Окане было одёрнула руку, но поздно: жгучие нити света уже обвили её. Девочка закричала, но звука будто и не было; она заплакала, ведь руки, тело и сердце сгорали от боли, причиняемой тонкими нитями. Они прожигали до костей, и даже кровь, обильно стекающая по рукам, не могла потушить их. Окане продолжала беззвучно кричать, надеясь, что этот ад прекратится, но он продолжался, становясь до безумия долгим… А может, она уже потеряла ориентацию во времени? Чьи-то холодные руки вдруг тряхнули ослабленное тело. Девочка открыла глаза, увидев перед собой обеспокоенное лицо Мастера.

– Окане?
– испуганно произнёс мужчина. Девочка с трудом сфокусировалась на голубых его глазах, сиявших в лучах магических камней. Боль прошла, и она хрипло спросила:

– Что произошло?

– Ты кричала. Кажется, у тебя был кошмар.

Мастер помог ей сесть. От поглаживаний его большой руки девочке стало легче. Она ещё тяжело дышала, слегка тряслась, а ночнушка, мокрая от пота, липла к спине. Боль, что она чувствовала во сне, прошла, оставшись лишь в воспоминаниях, но всё ещё приносила страх, переходящий в ужас. Страх такой силы, что, казалось: в любую минуту «золотая пытка» может вернуться.

– Мастер, а я обязательно должна творить артефакты?
– тихо спросила девочка со сжимающимся от страха сердцем. Казалось, ответь он сейчас «да» - и она умрёт. Сразу, в одно мгновение. Но если Окане не будет творить - от неё откажутся: это девочка тоже знала.

– Рано я показал тебе всё это, - тяжело вздохнул мужчина, беря Окане на руки.

Он усадил её к себе на колени, прижал к груди и стал покачиваться. Девочка молча слушала стук огромного сердца: тихий, размеренный и спокойный. Тепло и спокойствие Мастера перекинулись на неё, и Окане закрыла глаза: лёгкие покачивания угомонили её мысли, а за ними с туманом дрёмы пришёл лёгкий аромат лаванды. Спустя пару мгновений девочка уснула, а Мастер осторожно положил её в постель и накрыл одеялом, поставив усыпляющие благовония поближе, на стол. Привыкший к куда более суровым зрелищам мужчина понимал свою ошибку, но исправить её, увы, уже не мог. Он вышел из комнаты, тихо закрыв дверь.