Язычки пламени перекидываются на обшивку и начинают лизать логотип корпорации. На лбу и над верхней губой, у меня выступает пот, не смотря на пронзительный ветер.

Я пытаюсь сбросить с себя тяжесть, но меня зажало между сиденьями, как сосиску в тесте. И при каждом вздохе, грудную клетку сдавливают приступы боли. Лицо опаляет жар и я кашляю от едкого дыма.

– Помогите, - шепчу я, у меня вырывается всхлип, но слез не осталось, - Кто-нибудь, пожалуйста, помогите! – я опять предпринимаю попытку освободиться , но мне удается только чуть-чуть отодвинуться от огня.

Я выглядываю из обломков «Икаруса» и замечаю двигающую тень впереди. Она перемещается от развороченной кабины к отвалившемуся хвосту. Из-за черного дыма, я не могу понять, кто это. Неважно. Единственное, что сейчас имеет для меня значение:

Я не одна. Господи. Я не одна!

– Помогите! – кричу громче, не обращая внимания на боль в груди. Тень резко выпрямляется, прислушиваясь, - Я здесь! – огонь добирается до меня и разгорается всё сильнее. Я ощущаю себя, как в аду, где холод и жар сливаются во что-то новое.

Жуткое. Чудовищное.

– Помогите, я … - из-за кашля я не могу продолжить фразу и практически теряю сознание. Сон опять тянет меня в черное нечто и мне приходится прикладывать все свои силы, чтобы сопротивляться ему.

– Сейчас, - слышу я совсем рядом хриплый грубый голос, - Я тебя вытащу, - сквозь слезящиеся от дыма глаза, я смотрю, как парень пробирается ко мне.

Всё кажется каким-то нереальным. Откуда здесь взяться Максу Москвину?

Но он здесь. Снимает с себя пальто и уверенным движением тушит огонь, пока от него не остается ни следа и склоняется надо мной. Я поднимаю голову и его лицо бледнеет.

Макс в ужасе отшатывается от меня, как от прокаженной и я боюсь, что он бросит меня здесь умирать.

– Пожалуйста, - хриплю я из последних сил, - Пожалуйста, помоги мне… - я повторяю те же самые слова, что и при нашей первой встрече. Только теперь перед ним измененная и это всё меняет.

Несколько долгих секунд мы напряженно смотрим друг на друга. В его бирюзовых глазах быстро сменяются мысли, чувства, эмоции. Он опускает голову и начинает пятиться от меня.

Моё сердце окатывает волной страха.

Я не хочу оставаться здесь одна. Не хочу умирать.

Эти мысли молнией проносятся у меня в голове, но я прикусываю губы, не собираясь умолять его и не мигая смотрю на него. Я сощуриваю глаза, от шока, не могу даже заплакать.

Но он ведь вернется… вернется… вернется.

Макс резко останавливается и на мгновение, мне кажется, что это мой мозг выдает желанное за действительное. Но когда он стремительно возвращается ко мне, я громко всхлипываю от облегчения. Макс пытается разжать ловушку сложившихся от удара кресел, мускулы на его руках напрягаются и тяжесть, давившая на меня, исчезает.

– Ничего не сломала? – спрашивает он, сейчас его идеальное лицо выглядит абсолютно невозмутимым.

– Не знаю, - выдыхаю я, меня трясет так сильно, что я боюсь откусить себе язык.

Почему я не чувствую своего тела? Ног? Пальцев?

– Ладно, - неуверенно произносит Макс, дыхание клубится рваными облачками пара вокруг наших лиц, - Я попробую тебя поднять… - он быстро отстегивает ремни безопасности и я чувствую его теплые ладони на своей спине, когда аристократ берет меня на руки.

– Так… Холодно… - шепчу я и не могу сфокусировать на нём взгляд, его тело вибрирует от напряжения, мышцы напоминают туго скрученную пружину, - Холодно…

– Я знаю, - отрывисто отвечает Макс, завернув меня в своё пальто. Я отчетливо слышу хруст снега под его ногами.

Так хочется спать.

Я закрываю глаза.

– Ты не должна спать, - моё сознание помимо воли цепляется за его хриплый голос, вынуждая выплывать к свету, сузившемуся до ушка иголки, - Слышишь меня?
– я открываю глаза и недовольно встречаю его потемневший взгляд.

– Я думала, что вас не будет хотя бы в Раю, - рассерженно говорю я и на его лице мелькает тень удивления, может быть, он считает, что зараженные вообще не способны на связную речь? Но у меня нет сил спросить об этом, мои глаза опять закрываются.

Когда я прихожу в себя, то не сразу понимаю, где нахожусь. Темно, но рядом со мной уютно потрескивают угли от костра. Острая боль в груди превратилась в тупую пульсацию. Холод исчез и мне жарко. Очень жарко.

Где Самара? Я должна её найти.