Снова это ощущение расслаивающегося, множащегося сознания, снова шелест шагов на вечных песках, и треск горящего ковыля, и тишина далёкого леса…

Клятва сказана. Клятва подлинна.

Ты слышишь наши голоса, ты станешь хранителем для наших тайн.

Тебе, птичка, теперь петь. Теперь петь…

Кира сцепила зубы, стараясь удержать контроль над собой, удержать какие-то слова, рвущиеся изнутри, что-то, царапающее горло изнутри…

Затевая этот весь разговор, она, если честно, по-настоящему рассчитывала на свои способности, потому что больше рассчитывать было не на что. Она надеялась, что дар, который было бы глупо отрицать и дальше, поможет ей справиться, быть в достаточной мере… убедительной и пугающей, чтобы Эмилия поверила, будто сумасшедшая героиня-драконоборец действительно серьёзна, действительно способна выполнить свои угрозы. Кира понимала прекрасно, что для них с Лео это оставалось единственным шансом на жизнь. Но Эмилия была не из тех, кого можно обмануть так легко, потому Кира уже почти привычно решила положиться на… то, чему у неё самой не было названия.

Теперь, если оглянуться назад, Кира вспомнила, что это было с ней всегда.

Оно жило во тьме, на границе сознания, во снах, в тенях; сколько себя помнила, она знала вещи, даже если не осознавала их. Ещё в родном мире она не раз и не два ловила себя на знаниях, которых у неё не могло быть, на том, что она отражает реальность, как зеркало, на том, как невыносимо бывает слышать… Но такие ощущения она давила в себе, забывала, игнорировала, душила. И тот, прежний мир, казалось, всеми силами помогал ей в этом. Там шёпот тьмы “Слушай мой голос, смотри в меня!” соседствовал с шёпотом мира “Забудь, не думай, не замечай!”. Эти голоса, оглушительно-громкие по сути своей, уравновешилвали друг друга… Там, на родине.

Но этот мир был совсем другим.

Этот мир был ослепительно-ярок, и прекрасен, и ужасен. В нём дышалось легче, а ещё магия… Здесь она была разлита повсюду, приходила на зов легко и свободно, отзывалась самой своей сутью. Раньше, в тренировочном лагере, это было не так заметно, потому что там Кира ни разу не выкладывалась по-настоящему, не стояла на грани жизни и смерти, не тонула в железном запахе крови и гари… она не стояла на краю, и бездна звала её не так громко.

Но в момент, когда она выдохнула Эмилии в ухо “Не надейся”, Кира поняла, что уже падает — потому что не просто угрожала, а верила в свою угрозу. Верила, что способна на это сделать.

И как же ужасно порой бывает узнать, на что ты на самом деле способен.

Теперь это, живущее у неё в груди, подсказывало, что клятва Эмилии подлинна, что ей можно верить. Но Кира не вполне понимала, насколько она может доверять этому голосу, этой бездне в груди… Но выбора у неё не было.

— Мы поговорим об этом, — сказала Эмилия.

Кира моргнула и бросила на неё удивлённый взгляд.

— Простите?..

— Мы поговорим об этом позже, если доживём, — спокойно, как само собой разумеется сообщила мать Марона. — Ты ведь не понимаешь, что с тобой происходит, верно? Знаешь, но не осознаёшь, наслаждаешься дыханием силы, но при этом захлёбываешься в том, насколько же это громко.

Кира застыла, неотрывно глядя Эмилии в глаза.

— Вы тоже испытывали это, верно?

— Как любой более-менее приличный менталист, я знаю это ощущение.

Вон оно что.

— Так значит, я тоже менталист?

— Нет, не совсем. Всё сложнее, и сейчас нет времени объяснять подробно. Но потом, когда у нас будет возможность, я… постараюсь помочь тебе с собой справиться.

Кира взвесила сказанное так и эдак. Её чутьё, её сущность, что-то глубоко внутри подсказывало: не ложь.

— Почему?

— Считай вопросом лояльности.

— Вопросом лояльности?

— У нас нет времени вдаваться в подробности, Кира.

Вот уж с чем и правда не поспорить.

— Верно, нет.

— Мы выйдем сейчас из этой комнаты, и мне нужно будет, чтобы ты доверяла моим суждениям. И делала то, что я скажу, без возражений и пререканий. Понимаешь?

Не сказать, чтобы Кире очень нравилась такая постановка вопроса.

Если честно, несмотря на все клятвы, легитимность которых у неё всё равно не хватало образования и знаний проверить, Эмилия не вызывает у неё особенно положительных эмоций. Кира успела составить некоторое представление о старой ликарийской аристократии в принципе и воспитании лорда Марона в частности, Кира в достаточной степени понимала их с Лео ситуацию, Кира… не доверяла Эмилии. Не доверяла Лео. Не доверяла даже себе.