— Не бойся, — Сэт примирительно поднял руку и поднял с земли упавшее ведро.

В другое время он бы сказал, что ему и дела нет до её красоты и молодости — больно худосочная по меркам его народа, но видел в её глазах и лице такой испуг… что глаза невольно опустились к её рукам. Почувствовав его взгляд, девушка сильнее натянула рукава, но он успел рассмотреть грубый след от пальцев на коже.

Она познала то, что не должна была.

Сэт подошёл к колодцу; девушка испуганно отошла. Завязав верёвку на ведре, Сэт бросил его вниз и достал воду быстро и ловко, без особого усилия. Поставив второе ведро рядом с первым, он подцепил ручки коромыслом, забросил то на одно плечо и посмотрел на девушку.

— Ну? Покажешь, куда идти?

Девушка смотрела на него с непониманием и испугом, но всё же обогнула его, быстро отошла дальше, стараясь удерживать князя на расстоянии, и всё же показала ему дорогу до дома. Сэт шёл молча, рассматривая деревню, а не девушку. Он невольно подумал, что так выглядела Кайра, когда он силой потащил её в Стронгхолд, и ему стало совестно от всего, что он сделал. Но прошлое не изменишь.

Поставив вёдра в доме, не спросив за них ничего, Сэт вышел на улицу.

Мимо шли охотники, оживлённо о чём-то болтая — так весело и беззаботно, словно не жили в деревне. Сэт почуял от них резкий запах самогона и понял. Пьяному любая война — мать родная.

Он поморщился, а, услышав шаги за спиной, и глянул на девушку — та отчего-то вышла во двор и выглядывала его.

— В дом вернись, — велел Сэт, но голос его был мягким. Почти просящим.

Он сам запер калитку и посмотрел, чтобы никто не сунулся в дом.

Охотники остановились рядом с соседним домом. Выпивая прям с горла, продолжали беседу так громко, что Сэт слышал каждое слово.

— Я вчера как домой уже вертаться решил… иду по лесу… гляжу… лиса! Хорошая такая. Мех лоснится на солнце, — красочно описывая улов, охотник не забывал показывать размеры лисы, явно приукрашивая. Сэту подумалось, что он и тут видит что-то, что пусть отдалённо, но напоминает ему о Кайре. — Ну, я и выстрелил. Пошёл за ней. Точно попал, думаю. Надо ловить, пока не очухалась… Я за ней в кусты. Смотрю, а там девка!

Сэт остановился. Он почувствовал, как его нутро обдало холодом.

— Да ты никак в пьяном бреду был! — смеялся второй охотник. — Бабы уже по кустам мерещатся.

— Да Зверем клянусь! Баба была! Настоящая!

— А лиса?

— Что лиса? Не было лисы!

— Так наврал про лису, получается?

— Да была лиса! Но в кустах баба, понимаешь?

— Где? — Сэт так неожиданно вмешался в разговор охотников, что те осоловевшими глазами смотрели на него, медленно моргали, не понимая, кто перед ними и что ему нужно. — Лису, говорю, где подстрелил?

— Да тута… В лесу нашем, — охотник махнул рукой. — У меня такого добра полно. Хочешь бабе на воротник, хочешь — на муфту!

— Та лиса где?

— Да на Чернобога она тебе? Дрянная была, — махнул рукой охотник. — Я только потом понял, что она того… бесхвостая. Порченая шкура! — охотник сплюнул под ноги от досады. — Только стрелу зря потратил.

— А девушка?

— Какая девушка?

Сэт, теряя терпение, схватил охотника за грудки и приподнял.

— А… эта-то девушка! — вспомни охотник. — Да не знаю я! Я глянул, что голая в кустах лежит…

— У неё шрам был? Волосы рыжие?

— Д-да… да, был шрам… Но я, Зверем клянусь, не знал, что она твоя… Клянусь, не посрамил и не трогал!

— Где она?

— Да откуда ж мне знать? Я подумал, что мёртвая и так её оставил.

— Помнишь, где?

— Ну да… откуда ж не знать родной лес, я тут уже…

— Веди.

— Что?..

— Веди, говорю, где девушку бросил!

***

— Вот тут я её видел.

Охотник показал на куст. За несколько дней после дождя смыло все следы. Даже трава в том месте, где была примятой, успела приподняться, напитавшись дождевой влаги. Он не чувствовал запаха, но точно знал, что она была здесь. Много ли на свете лисиц без хвоста, которые могут обернуться женщиной?

— Клянусь, что была тут! — охотник вскинул руки, надеясь, что не получит нагоняй от незнакомца, но, заметив, что тот больно занят рассматриванием сломанной ветки на кусте, осторожно спросил: — А она тебе что?.. Жена?.. Аль сестра?.. Тоже из этих… деревенских?.. Много наших девок погибло из-за княжьего войска… — вздохнул охотник. — Кого замучили до смерти, кто позора не снёс, да так и бросился в нашу речку, чтоб раз и насмерть. Ни боли, ни горя, — вспомнив, что говорит с воином, охотник вдруг опомнился. — Пощади! — и бросился в ноги. — Я князю Вару верно служу. Его воины — наши защитники, а девки порченные... ну что девки? Сами виноваты! Дура да и только!