Обычно спокойная некромантка вдруг подскочила со стула. Её глаза горели возмущением, руки сжались в кулаки.

– Я должна быть там, с вами! Это нечестно, что вас накажут, а я…

– Ты сидела всю ночь в кладовке! Это ли не наказание?

Кажется, мои слова возымели эффект. Дейзи недовольно сдунула со лба непослушную прядку и медленно кивнула.

Дверь распахнулась, и в комнату влетела разноглазка. Её довольный вид немного не соответствовал нашим планам на этот вечер, но, в конце концов, когда это Глория была логичной.

– О, что тут, минута дружеского единения? – воскликнула она жизнерадостно. – Так потеснитесь, я тоже хочу обнимашек!

С этими словами Глория стиснула нас в объятиях.

– Не киснем, девочки, всё хорошо будет! – заявила она.

И правда, сразу стало легче. Мы с Дейзи даже улыбнулись.

– Удачи, – шепнула нам некромантка, и мы, оставив на неё змею и енота, отправились в кабинет ректора.

На подходе к нужному коридору, кажется, даже у Глории сдали нервы: она пошла заметно медленнее, да и слишком уж нежно прихватила меня под локоть. А когда возле дубовой двери мы увидели статный силуэт Корделии, то растеряли остаточную смелость.

Так мы и замерли перед входом, молча глядя на дверь в приступе внезапной солидарности друг к другу.

– Мирабелла, – обратилась Корделия. Её голос звучал мягко, пусть и чуть отстранённо. – Я хотела поблагодарить вас за то, что заступились за меня перед ректором. Меня не должно было быть в Академии к вечеру, если бы не вы…

– Не стоит благодарности, – ответила я. – Без вас мы бы не выбрались из храма и нас бы сожрали те монстры.

– Без вас, вероятно, мы бы случайно не активировали запечатанный портал, из которого эти монстры вылезли, но ладно! – напомнила Глория. – Если мы решили уделить минутку тому, чтобы наговорить друг другу приятностей, то почему нет? Мира, ты отличная подруга, декан Мартелл, у вас чудная помада, а теперь давайте уже зайдём?!

В кабинете ректора будто стало холоднее, а может, это меня знобило от волнения. Прошлый разговор с ректором у нас не сложился, а сейчас я намерена была уговорить его взять меня в храм. Почему-то я была уверена, что в этом случае даже слова императора-дракона не послужат для Дина достаточно веским аргументом.

Он сидел за столом, сложив пальцы уголком. Брови были нахмурены, изумрудные глаза смотрели в одну точку. Остаточная бледность и чуть покрасневшие белки глаз указывали на не лучшее состояние. Даже мы втроём после бессонной ночи приключений выглядели куда свежее.

– Ректор Данталион, – чопорно и сухо обратилась Корделия. – Мы прибыли, чтобы узнать, каково наше наказание.

Несколько томительных секунд ректор молчал, будто вовсе не заметил нашего появления. Он напоминал статую, и мне остро стало тревожно за него. Но затем Дин моргнул и обратил на нас мрачный взгляд. Он медленно поднялся, и мы невольно поёжились, как будто он источал реальную угрозу.

– Профессор Мартелл, – обратился он.

Корделия приосанилась, встречаясь с ним взглядом. Мы с Глорией искоса глянули друг на друга, впервые чувствуя гордость за то, что эта гордая и хладнокровная женщина – наш декан.

– Адепты сами определили вашу судьбу. Ввиду того, что они не предъявляют вам претензий и утверждают, что вы всё же выполнили долг преподавателя и спасли им жизнь, вы сохраните за собой эту должность.

Мы не издали ни звука, чувствуя, что он не закончил. Корделия заметно напряглась. Впрочем, мы все явно угадали, к чему ведёт ректор.

– Но не должность декана.

Её ресницы чуть дрогнули.

– Вы отстраняете меня?

– Очевидно. Место декана факультета ведовства займёт профессор Блайт. И раз уж вы так жаждали наказания… – глаза Виридиана недобро блеснули. – Вы возьмёте на себя обязанности методиста. Составление расписаний для адептов и преподавателей заставит вас задуматься о цене времени и осознать, что его не стоит тратить на козни студентам.

Корделия кивнула, не изменившись в лице, но я так и чувствовала исходящее от неё облегчение. Я спрятала улыбку. Даже жаль, что она больше не декан, теперь, когда наши отношения явно улучшились. Впрочем, профессор артефакторики будет неплохим деканом, к тому же она не из тех, кто предосудительно относится к студентам. Прости, Корделия, но декан ты так себе, на самом деле…

– Вы можете быть свободны.

Корделия ушла, но пока цокот её каблуков полностью не стих в коридоре, Дин не продолжал объявлять приговоры. Мы с Глорией стояли, вытянувшись по струнке, лишь иногда нервно переглядываясь. Ректор, казалось, был в глубокой тоске.

– Господин ректор… – не выдержала Глория.

Зря она так. Виридиан вскинул на неё взгляд, полный ледяной ярости, и мы синхронно вздрогнули и невольно подались ближе друг к другу.

– Вы замечательный, верный друг, – начал Дин таким тоном, будто называл её безродной собакой, не меньше. – Вы готовы идти на преступления и рисковать собственной жизнью ради того, чтобы помочь подруге. Это… – он замолчал, словно не верил, что собирается сейчас сказать, но всё же со вздохом довершил: – Похвально для настоящей ведьмы.