Сев за руль кочевнической тачки, наемница положила чемодан с деньгами на заднее сиденье, туда, где лежала её не упакованная в кофр винтовка. Дождалась, пока на переднее сядет Юрис и, мысленно облизнувшись, скомандовала:

— Открывай!

... И новые ладони!

Широко улыбнувшись, Лара провела по красивой матовой черноте покрытия пальцем. Юрис, дождавшись, пока она насмотрится, закрыл чемодан и оставил его у себя на коленях.

— У Вика сегодня было дежурство. Вызови его, наверняка он уже торчит в клинике. И скажи мне, как ты собираешься вести машину?

— Легко, я рулю, ты переключаешь передачи. Мы же не бросим машину одного из клана Раттаны тут?

— Первый же патруль будет нашим, — сообщает ей в ответ Юрис, но не спорит.

Она звонит Вику. Выслушивает его недовольное «Клиника Вика Нильсона» и спрашивает, не устал ли он ещё их чинить. Доктор хмыкает, угрожает ей показать медкарту Юриса толщиной больше, чем история Детройта, и говорит приезжать.

За всю дорогу Юрис не произносит ни слова, просто смотря в окно и переключая передачи, когда она просит. Патрули их видят, но не тормозят. Жизнь... Хороша? Определенно!

Юрис молча, в два захода переносит её вещи в клинику. Коротко объясняет Вику, что случилось с его рукой. Молча лежит два часа на хирургическом столе, пока Вик копошится над его вскрытой конечностью и сшивает ему разорванные ублюдком Смитсоном срединный и локтевой нерв, но тут у него хотя бы есть оправдание – он лежит под наркозом. Лара в это время с интересом изучает его медкарту, гадая, хотел ли детектив просто побыстрее умереть или, наоборот, был очень удачливым и живучим. Особо интересные случаи она обсуждает с Виком, который, кажется, как-то весьма по-особенному относится к врачебной тайне.

Когда она у него уточняет, как же так, мужчина поднимает на неё насмешливый взгляд.

— Он не мой пациент. Он мой друг. А ты... А о тебе мы поговорим потом, — и остаток операции просто травит байки из того времени, когда он еще работал полицейским парамедиком и ездил с бригадой спецназа, особенно часто встречая на своем пути одного лезущего во всякую задницу детектива. А потом – детектива и его стажера Шарпа. А потом снова только детектива.

Когда Юрис очнулся, Вик выставил ему в руку целый комплекс уколов, коротко объяснил, что он сделал и как это скажется на чувствительности и подвижности руки. Выдал набор ампул, продиктовав, когда какую колоть и проверив, что Юрис все запомнил, сказал тому освобождать стол для нового пациента.

И он освободил. Молча оделся, стараясь не шевелить рукой, молча вызвал такси... На вопрос Вика, куда он собрался, ответил, что в полицейский госпиталь, проведать Джеймса, Майкла и Файдза. На имени толстяка доктор сморщился, словно съел какую-то дрянь и отправил Юриса восвояси.

— Итак, пока я готовлю твой имплант к активации, а ты выбираешь удобную позу на кушетке, объясни-ка старому мне одну вещь. Как два умных, внимательных человека, могут быть одновременно двумя слепыми идиотами?

— Эм... — растерявшаяся Лара почувствовала, что, возможно, готова прожить с непонятной культей еще один день. Заход Вика на разговор её немного пугал.

— «Эм». Ага. Вот и я о том же. Ладно этот, но ты – умная, отлично развитая женщина... Хотя, может, в этом и дело.

— В чем?

Вик некоторое время гремит помытыми хирургическими инструментами, раскладывая их в пакеты, и укладывает в шкаф для стерилизации, выставляя таймер на час.

— Давай я попробую зайти издалека. Ты смотришь на меня такими глазами, что мне почти стыдно, так что... Помнишь, я говорил о возбудимости клеток, об энергетическом истощении, окислительном стрессе и так далее?

— Да.

— К чему приводит окислительный стресс, в «Такэда» объясняли?

— Да, — Вик смотрит на нее выжидающе и она продолжает, — развитие аутоиммунных или нейродегенеративных заболеваний...

— Умница, — он смотрит на неё почти с умилением. — а если очень по-простому?

— Психоз, — Лара скрещивает руки на груди, с недовольством глядя на доктора и пытаясь понять, к чему он ведет.

— Симптомы психоза?

«Ощущение, что я сдаю какой-то зачет...»

— Провалы в памяти, голоса, навязчивые желания, фобии, паранойя...

— Что ты помнишь о том, как тебя доставили в клинику после отеля?

Лара задумывается. И чувствует, что задумывается пугающе надолго.

— Я... Мы ехали. Я спала. Потом Юрис меня принес сюда... Потом ты что-то сказал, Юрис вышел, почти сразу вернулся и лег спать...

— Его не было около часа. Ты не подпускала меня к себе. Отказалась оперироваться без его присутствия, проявляла агрессию. Успокоилась только тогда, когда он приехал.

«Я... Сорвалась?» — эта мысль заставляет её вздрогнуть и сглотнуть.