– Реализовать себя в нашей глуши? Хм, сомнительно как-то… А выберись я куда-нибудь в большой город, так меня сожрут живьём: там таких творческих и ответственных завались. Найти обеспеченного мужчину – лучший для меня вариант. А там уж можно и себя реализовывать, когда есть почва под ногами.

– Почву можно и самому себе основать. Кто не рискует, тот не пьёт шампанское – старо как мир, ты это без меня знаешь… Богачи они люди тоже своеобразные: в большинстве своём (не все, конечно) жадные и извращённые своим статусом. Не боишься остаться ни с чем, если вдруг такой господин надумает бросить тебя, когда наиграется досыта?

– Не усложняй всё, Ник! – она подплыла к нему и, живо выскочив из воды, присела рядом, – я с носом не останусь, подниматься после падений умею и в принципе не боюсь богатых. Ведь если их бояться, зачем тогда вообще стремиться войти в их круг?

– Зачем в него вообще стремиться? Я предпочитаю стремиться в круг самодостаточных, – ответил Клаус.

– Это для тех, кого устраивает что-то среднее, – усмехнулась она.

– Лично меня вполне бы устроил достаток чуть выше среднего и личное ощущение себя полноценным человеком, которому есть, к чему стремиться дальше.

– Это для идеалистов…

– «Это для тех, а это для тех», – передразнил он Кэролайн, – по-твоему, нужно опускаться до пессимистичного реализма? – его рот чуть скривился.

– «Опускаться»? Ну, кто как на это смотрит. Пусть каждый живёт, как сам того желает, на самом деле, – Кэролайн плеснула по воде ногой.

– Ты права, не спорю, но нужно ставить перед собой хотя бы в юности хоть какие-нибудь светлые идеалы, иначе, зачем тогда вообще жить? Это уже проживать, на мой взгляд, – заключил он, затем выдохнул и упёрся обеими руками в колени.

Между ними воцарилось серьёзное молчание. Оба думали над словами друг друга: каждый из них сейчас вторгся в пределы разума другого, устроил там хаос и посеял сомнения. Так бывает, когда сталкиваются два вполне себе справедливых и обоснованных суждения, и оба они имеют право на существование, вот только отыскать третье – самое верное – не представляется возможным.

– Мы определённо напились! – рассеял тишину смех Клауса.

– И не говори: пьяная философия! – поддержала Кэролайн его.

Они вместе негласно попытались уйти от этого разговора, развеять его серьёзность, потому что он обоим давался тяжело: это было подобно вторжению на вражескую территорию.

Вместо продолжения беседы, они возобновили своё веселье. В какой-то момент, дойдя до предела возбуждения своего состояния, оба рухнули на пол, горячо поцеловавшись и крепко сжав при этом друг друга в объятиях.

– Ах, всё, перестань! – шепнула Кэролайн, нехотя оторвавшись от поцелуя, – так нельзя, и нам нужно уже расходиться по домам.

– Думаешь? – задыхаясь, ответил вопросом Клаус и задорно улыбнулся.

– Более чем уверена.

Кэролайн слегка оттолкнула от себя Никлауса и направилась к стулу, на котором лежали полотенца и одежда. «Да, это ничего не значит, она забудет этот поцелуй, как обычную пьяную ошибку», – с грустью понял он.

На обратной дороге оба молчали, да и говорить уже было не о чем, вот только оба с отчаянным страхом понимали перемену между ними, начало совсем другого этапа, который был неизбежен, но оба твёрдо уже про себя решили попробовать его избежать.

– Доброй ночи, Ник, спасибо тебе за веселье: я давно так ни с кем не проводила здорово время, – тихо начала она.

Вместо слов, Клаус немного резко и отчаянно, но в то же время нежно притянул к себе любимую Кэролайн и зарылся лицом в её волосах. Он не отпускал её несколько минут, стоя в тишине. После, медленно отстранившись, поцеловал её в висок.

Завтра будет новый день, обычные заботы и дела, учёба, друзья, и только в мыслях каждого из молодых людей теперь всё стало необычно.

========== 8 Глава. «Идеальная девушка» ==========

После той ночи Кэролайн и Клаус так и не пересекались в полной мере, это были просто приветственные кивания головой, махание рукой. Оба были заняты своими делами: Клаус вместе со Стефаном готовился к предстоящему соревнованию по баскетболу, а вот Кэролайн решилась записаться в команду поддержки, чем вызвала негодование и раздражение девушек-чирлидерш. Они то и дело скептично переглядывались друг с другом, откровенно были холодны с новенькой, да и вообще никому не нравилось, что эта «бывшая толстуха» вдруг решила выступать с ними – «королевами».