– А если допустить, что Блодвинг все же прокачалась в превращениях, ты не боишься, что она может все время выдавать себя за других? – осторожно спросила она. От Маркела исходили странные напряжение и тревога, и Ника машинально отодвинулась в сторону.

– Не боюсь. Список людей, в которых она может превратиться, чтобы хоть как-то навредить мне, очень маленький, и я достаточно хорошо знаю их, чтобы распознать подмену, – уверенно ответил он.

Ника скептически поджала губы и уставилась в воду, думая о том, кем должна стать Ада, чтобы навредить ей.

– Просто нужно быть аккуратнее с ней и нигде не болтать лишнего, – подытожил Алекс. – И профессор на самом деле помогал мне разобраться в другой проблеме. – Он внимательно посмотрел на Нику. – Покажи мне.

– Что? – нахмурилась она.

Алекс взглядом указал на полотенце, скрывающее ее спину, и, осознав его просьбу, Ника стиснула зубы:

– Иди к черту.

Резко вынув ноги из воды, она собралась встать, но Алекс неожиданно схватил ее за руку и, сдернув полотенце, с силой надавил ладонью на центр ее спины. Ника взвыла, и Маркел зажал ей рот ладонью.

– Тихо-тихо, прости меня, – зашептал он, с силой притягивая ее к себе. – У меня нет выбора.

Кожа горела так, будто к ней приложили раскаленный свинец, и из глаз невольно брызнули слезы. Ника пыталась вырваться, но Алекс крепко держал ее, все сильнее давя на спину ладонью.

– Прости-прости, так нужно, – бормотал он.

Ей хотелось кричать, но он так плотно закрывал ее рот ладонью, что наружу вырывалось лишь глухое мычание. Внутри кто-то вновь пробудился и яростно заметался, пробиваясь на волю. Тело накрыло новой горячей волной, и вдруг одно воспоминание резко и неожиданно парализовало ее конечности, разум и сердце. Руки Маркела, как руки Сэма Бэрри – тогда, два года назад, за несколько недель до того, как она проснулась монстром. Глубоко дыша, Ника безмолвно таращилась на Алекса и тщетно пыталась проглотить ком в горле.

Лицо Маркела исказилось в мучительной гримасе. Он медленно отнял ладонь от ее рта и отвел руку от спины, возвращая Нике свободу движений.

– Зачем ты меня мучаешь? – прошептала она, совершенно не веря в произошедшее. Что испугало ее больше? Жестокость Маркела или… или же такое яркое напоминание о Сэме?

Алекс посмотрел на ладонь, которую прижимал к ее спине, – кровь. Несколько раз он открывал и закрывал глаза, будто думал, что зрение подводит его и все вот-вот исчезнет.

– В 2007-м вы с матерью переехали. Почему? – тихо спросил он, обращаясь к своим ладоням.

– Я не знаю, – буркнула Ника, обнимая колени руками. Тело все еще била дрожь.

Хватит думать о Бэрри. Хватит!

– Это важно.

– Я не-зна-ю, – раздраженно ответила она и несколько раз моргнула, взывая к разуму, моля уничтожить так некстати вспыхнувшую боль. – Я не помню ни хрена из тех лет! – Ника всхлипнула и вытерла нос. – Говорила, что это никак не связано с тобой. Нет же, ты решил меня помучить.

– Ты не права, – отстраненно ответил Алекс. – Все это имеет ко мне прямое отношение. Это еще одна наша общая проблема. Твой психиатр думал, что у тебя шизофрения, но, как выяснилось, это не совсем так.

Лицо Сэма Бэрри кровавой вспышкой все еще маячило перед глазами, и Ника не сразу поняла смысл сказанного, а потом Алекс протянул ей небольшой конверт с торчавшими из него листами.

– Посмотри, и я тебе все расскажу.

Ника дрожащими руками схватила конверт и принялась изучать его наполнение: рассматривала фото себя маленькой с проколотыми глазами и снимок незнакомой ей квартиры с закрытой мебелью и темными пятнами на полу, читала письмо от доктора, адресованное Рите. Ничего этого она не помнила. В какой-то момент зрение начало подводить ее и перед глазами все поплыло. Она отбросила конверт в сторону и, слабо заскулив, накрыла голову руками. Откуда-то издалека раздался тихий голос Маркела. Он рассказал вторую часть беседы с профессором, поведал о душах-владельцах и душах-гостях, теорию о том, почему на теле появляются физические увечья, и сделал свои предположения о провалах в памяти.

– В 2007-м году с тобой впервые случилось что-то, что разбудило твою вторую душу. Наверное, ты была слишком мала, чтобы бороться с ней, и она защитила твою память, оградила от всего, что тебе пришлось сделать.

– Думаешь, я кого-то убила? – Ника едва шевелила губами. Голова была чугунной, и ей захотелось упасть на холодный пол.

Алекс промолчал, но его взгляд был достаточно красноречив.

– Предполагаю, что могила и наш совместный кусочек детства напрямую связаны, и эти души не просто так попали именно в наши тела, – помолчав, добавил он.

Ника медленно кивнула. С этим не поспоришь. Что за болезнь настигла детей terra в тот год – еще предстоит узнать, но то, что Михаил утаил от нее как минимум часть правды, – в этом не было сомнений. Боль в спине постепенно сходила на нет. Ника перестала плакать, но осознать услышанное и попытаться все структурировать в голове в данный момент было выше ее сил.

– Да, наверное, нужно время, – вздохнул Алекс. – Я не хотел делать тебе больно, но другого способа проверить просто не нашел. Ты меняешься, когда злишься.