Каждый положил ладонь на заранее приготовленное им оружие. Все были готовы к атаке. У Таисы это были набедренные клинки и сюрикэны. Она страстно метала эти ножи в форме звезды в попавшегося на раскосые глаза азиатки существа. Это всегда выглядело так забавно. Таиса не была хороша в близком бою, но зато меткость у неё была отличная.

У Коры и Сабины имелись довольно увесистые мечи, лезвия которых были отпечатаны ангельскими рунами; у Моргана — пару самых заурядных кинжалов, а у меня с братом — множество метательных ножей, разбросанных по всему телу. Тоже ничего особенного. И да, никакого огнестрельного. Только адская сталь.

Я успокаивающе дотронулся до лезвия ножа, спрятанного в рукаве моей куртки в надежде, что всё же его не придётся использовать. Предпочитаю бороться в высокоинтеллектуальной битве, а не в драке на кулаках.

К чёрту мысли! Сейчас оставалось самое интересное: спуск в таинственную и не менее опасную пещеру. Вдох, выдох — чистый разум.

Первым спустился, конечно же, Гейл. За ним гуськом последовал я и Таиса. Дальше шли Сабина с Корой, а в конце колону замыкал всегда угрюмый Морган. Нам не понадобились ни канаты, ни другие альпинистские принадлежности. В пещеру можно было спуститься своим ходом. Нужно было внимательно смотреть под ноги, так как спуск был каменистым и очень крутым. Видимо, здесь раньше была лестница, но со временем она превратилась в груду камней.

Возились недолго. На земле Гейл разложил фонари, свет которых слабо осветил огромное помещение подземелья. Я включил ручной фонарик и попытался хорошенько разглядеть пространство. Несмотря на то, что здесь было холодно и темно, вокруг было почти мистически красиво. Я направил луч света куда-то вверх и увидел свисающие разной длины и формы каменные сосульки. Они были серого, вперемешку с красным, цвета. Наверное, с примесью солей калия. Одни шипы угрожающе свисали по отдельности, другие сливались между собой в непонятном природном узоре. Но были и такие, которые срастались с выходящими из-под земли острыми, как пики, сталагмитами. Пугающе красиво.

— Здесь довольно прохладно, — от звонкого голоса Таисы прокатилось эхо. Сабина недовольно шикнула в её сторону. Не хватало нам ещё так глупо выдать своё пребывание.

— Смотрите, — прошептал я, указывая лучом света на примеченную мной дорожку за одним из острых бурых шипов.

— Это, наверное, единственный путь, — отозвался за спиной Морган. — Когда мы здесь немного осмотримся, можно начать с него.

Все приступили к работе. Конечно, атмосфера была чарующей. Мне это нравилось. Я всегда любил что-то потустороннее или связанное с магией. К сожалению, я не обладал особыми талантами, но мне нравились люди, которые были с этим связаны. Например, Таиса. Она очень талантливая. И красивая, но больше талантливая, разумеется. «Так, чистый разум. Вдох — выдох», — приказывал я себе.

В первом зале ничего не нашли, так что мы двинулись дальше.

— Обратите внимание, что эта дорога явно выложена руками человека, — осторожно заметила Таиса. — Каждый камень идеально подходит как по размеру, так и по форме. Эта пещера не случайна. Я более чем уверена, что когда-то давно здесь собирался культ одного из богов.

— Одного из богов? Выражайся яснее: бога Преисподней, — Гейл посветил в её сторону, но девушка недовольно цокнула языком.

Я присел на корточки и нагнулся, чтобы рассмотреть камни поближе. Мне показалось, что там было что-то написано. Я стёр рукой землю, что скопилась здесь за тысячелетия, и неожиданно увидел буквы родного алфавита.

— Это английский? — тихо спросила Кора.

— Нет, похоже, это латынь, — Таиса присела рядом: — Aeterna urbs. Mortis metu proficisci.

— И что это значит? — едва слышно отозвался я.

— Вечный город. Страх смерти проистекает из него, — перевела Кора, которая хорошо владела древним языком. Брат за моей спиной громко проглотил слюну.

— Значит, это и вправду царство Смерти, — я первым прервал недолгое молчание. — Наверное, мы нашли то, что искали.

— Но это странно, — Таиса незамедлительно встала. Я следом за ней. — В пещере, которая находится в Греции и которой, возможно, более чем пять тысяч лет, мы находим надпись на латыни.

— Вообще-то, появление латыни как языка относят к середине второго века до нашей эры, — приметил я.

— Верно, но если судить по надписи, то это не древнелатинский диалект, а классический, который появился во времена Цицерона, а это около 106-го года до нашей эры, — не унималась Таиса.

— Не забывай, что Рим был тогда крупнейшим государством Средиземноморья, подчинившим своей власти обширные территории, включая и современную Грецию, — я довольно повернулся к ней лицом, наслаждаясь моментом. Вот она — моя Ридли.

— Выходит, что эта надпись появилась примерно в то время, — подытожила Таиса.

— Предлагаю на обратном пути взять образцы пыли, раз вас это заводит, — и Гейл воткнул фосфоресцирующий флажок в землю, чтобы не потеряться.

Не спеша, мы двинулись дальше, а дорога только расширялась. Она извивалась в разные стороны, будто намеренно старалась нас запутать. Кора громко чихнула от витающей в воздухе пыли. Чем дальше шли, тем становилось всё прохладней, и всем было чертовски не по себе. Говорили только по необходимости.