Почуяв в его низком голосе жажду крови, Юньлань торопливо потянул Шэнь Вэя на себя, но тот легко освободился от его хватки.

Что-то щёлкнуло у Юньланя в голове, снизошло необъяснимой уверенностью, и он, не раздумывая, выдохнул:

— Малыш Вэй!

Шэнь Вэй застыл в его руках и почти прошептал, словно вовсе лишившись голоса:

— Как ты меня назвал?..

— Тихо, не двигайся, — попросил Юньлань и закрыл глаза, открывая третий. Из-за волшебного фестиваля всё вокруг было слегка мутным, но даже этого оказалось достаточно, чтобы Юньлань сумел утащить Шэнь Вэя за собой и скрыться в толпе.

Шэнь Вэй только что, очевидно, не следил за своими словами, и Юньлань мгновенно уловил в его речи тонкий намёк… «Неблагодарные». Что связывало Шэнь Вэя и клан ворон? Точнее, Шэнь Вэя и все кланы волшебных существ?

«Вороны предвещают бедствия», — всплыло в голове давнее знание.

Что же тогда предвещает клан ворон?

Четвёртый Дядя сдержанно кивнул воронам со сцены и спокойно сказал, не меняя тона:

— А я-то думал, что вороны в этом году не явятся.

Все они, кроме полукровок, были невысокими, носатыми и морщинистыми. Невозможно было понять, юны они или стары, красивы или уродливы.

Главой клана ворон была женщина, и её маленькие глазки не то уставились на Чжао Юньланя, не то просто вскользь прошлись по нему в толпе. В темноте её зрачков заиграло тусклое пламя, и ворона, ударив скипетром по земле, одним движением освободила связанного полукровку от пут.

— Ко мне, дитя, — произнёс низкий и ровный голос.

Четвёртый Дядя, спрятав ладони в рукавах, не стал вмешиваться. По залу мгновенно разлетелись торопливые шепотки.

Однако, стоило полукровке доковылять до края платформы, и Четвёртый Дядя негромко произнёс:

— Если глава желает забрать представителя своего клана, мне нечего на это сказать. Но означает ли это, что клан ворон намерен выйти из содружества волшебных народов?

— Да, — хрипло выдохнула глава ворон.

Воцарилась тишина, и присутствующие принялись нервно переглядываться. Инчун подняла голову от цветов и беспомощно переводила взгляд с главы ворон на Четвёртого Дядю.

— Вороны могут сколько угодно питаться падалью и превозносить смерть, — тяжело уронил он, — Но вы всё равно останетесь волшебным народом, далёким от стражей преисподней и призрачных ангелов. Глава должна знать, что за этим решением не будет пути назад.

Глава ворон вдруг громко расхохоталась. Это был грубый, искренний смех: неясно, довольный или взволнованный, но в нём отчётливо чувствовалась древняя неутихающая вражда.

— Если Четвёртый Дядя не расслышал меня с первого раза, я повторю, — надменно протянула ворона, выделяя каждое слово. — Мы, клан ворон, отныне будем стоять в стороне. И никогда не повернём назад. Если я нарушу эту клятву, пусть меня сразит небесная кара!

И вороны исчезли так же быстро, как появились.

Всё было решено так стремительно, что большинство волшебных существ даже не успели осознать происходящее. Шепотки и вздохи живо обернулись хаосом: никто из них не знал, что и думать.

Четвёртый Дядя махнул рукой, и обезьянка рядом с ним принялась бить в гонг, призывая толпу к порядку. Воспользовавшись суматохой, Юньлань торопливо потянул Шэнь Вэя за собой, и вскоре они уже оказались у ворот, затянутых густым туманом.

А за ним простирались подсвеченные огнями улицы города Дракона, где царила глубокая ночь.

***

На гигантской софоре собралась целая стая иссиня-чёрных ворон, и пассажир проезжающего мимо такси любопытно бросил водителю: