Шрифт:
Да Цин, свернувшись клубком возле Ван Чжэн, легко подрагивал хвостом. Ближе к полуночи, когда все заснули, он прошептал:
— Те скелеты или черепа на заднем дворе… чьи они?
Ван Чжэн, чьё пластиковое лицо надёжно скрывал капюшон толстовки, поколебалась, но всё же ответила:
— Только черепа. У народа Ханьга был обычай обезглавливания.
— И как же они вымерли? — полюбопытствовал Да Цин.
— Студент сказал, что из-за смешения родственной крови.
— Вот только мне про это не заливай. Даже у лошадей такой проблемы нет, а люди что, слишком тупы, чтобы с ней справиться? — дёрнул усами Да Цин. — И к тому же, мужчины в прошлом все были полигамны, а этот так называемый запрет на межклановые браки наверняка не касался наложниц. Ну и сам клан, вероятно, состоял из нескольких семей, так что не все они были близкими родственниками.
Ван Чжэн потрепала его по голове.
— Ты всего лишь кот, который ест кошачий корм и жареную рыбу. Что ты можешь знать о человеческих проблемах?
Новички в спецотделе наверняка считали, что Ван Чжэн ещё нет двадцати. Вот только говорила и вела она себя как пожилая леди.
Да Цин развалился на земле, довольно жмурясь от поглаживаний Ван Чжэн, как любой нормальный кот. Но глаза он полностью так и не закрыл, продолжая осматриваться вокруг.
Наступила глухая ночь.
Маленькая хижина на вершине горы погрузилась в тишину, в которой было слышно лишь дыхание и тихое похрапывание.
Сразу после полуночи Чжао Юньлань резко открыл глаза и столкнулся с мягким взглядом Шэнь Вэя, который в кои-то веки не прятался за очками. Шэнь Вэй в панике дёрнулся, но Юньлань не обратил на это никакого внимания и осторожно сел, напряжённо вслушиваясь в тишину. Затем, повернувшись обратно к Шэнь Вэю, он приложил палец к губам, призывая хранить молчание.
Тихонько мяукнув, Да Цин заворочался во сне. Юньлань выбрался из спального мешка, подхватил факел и вышел на улицу.
Шэнь Вэй, обеспокоенно поколебавшись, отправился следом за ним.
Юньлань же, оказавшись снаружи, понял, что факел ему не пригодится.
Вся долина была залита потусторонним пламенем: с одной стороны сверкала ледниками горная цепь, с другой — ревел огонь.
Даже стоя в тысяче метров от вершины горы, они могли слышать этот рёв и треск и кожей чувствовать болезненный жар огня.
Небо полыхало всеми оттенками оранжевого.
Казалось, они больше не были на земле: вой затапливающего долину огня навлекал на людей несчастья. Они потеряли счёт времени и практически позабыли, где находятся.
Задний двор будто откликался на этот огонь. Земля задрожала, ледяная корка, которая её покрывала, треснула, обнажая черепа. Они были разных форм и размеров, но их пустые тёмные глазницы сверкали одинаково. Под жуткий скрежет костей черепа разом повернулись в одну сторону, будто ведомые кем-то.
Их становилось всё больше и больше: показываясь из-под земли, они поворачивались к ревущему пламени, словно поклонялись ему. Земля продолжала дрожать.
Юньлань протянул руку, намереваясь отодвинуть Шэнь Вэя за спину, и подхватил кота на плечо.
— Толстяк, осторожнее!
— Это Адское пламя, — сказала внезапно возникшая за их спинами Ван Чжэн. На ней больше не было толстовки, и ничего не скрывало безэмоциональное пластиковое лицо. Не успел Шэнь Вэй обдумать, что же это было за тело, как «Ван Чжэн» рухнула на землю.
Шэнь Вэй инстинктивно её подхватил, и кукла издала непристойный стон. Смущённый профессор от неожиданности выронил её на землю.
Рядом появилась девушка в белом.
— Когда грешники проходят через Врата Ада, их приветствует Адское пламя. Это оно и есть: приходит из преисподней, чтобы сжечь тех, кто согрешил.
— Глупости говоришь, — сообщил Юньлань. — Замолкни.