На женщине было надето огненно-рыжее платье, облегающее ее фигуру и выгодно подчеркивающее внешность. Рыжие волосы были собраны в тугую косу и уложены вокруг головы на манер короны. Карие глаза словно светились в темноте, но больше эта опасная красота не страшила меня. Теперь же я знала, на что способна, и могла с легкостью дать отпор этой женщине. Как словесный, так и физический.

– Что ж, ты делаешь огромные успехи на магическом поприще, - улыбнулась Анастасия, обнажая белые и ровные зубы, и добавила, - если закрыть глаза на то, что твоя мать запечатала все свои знания в теле собственного ребенка, словно в сосуде.

– Бьянка, покинь нас, - спокойно произнесла я, кивая на дверь. Как только служанка выскользнула из комнаты с видимым облегчением, я подошла и закрыла замок, чтобы никто не мог нас подслушать, а затем развернулась к своей гостье и спросила.
– Зачем ты мне это говоришь? Чего ты хочешь добиться своими язвительными словами?

В ответ женщина встала с моей кровати и выпрямилась. Теперь, когда она стояла, было видно ее заметно округлившийся живот, который доселе каким-то образом скрывала. Не мог же он за неделю, что я ее не видела, так вырасти. Я недоуменно посмотрела на нее, а та стояла с довольной ухмылкой на лице, видя написанное на моем лице непонимание.

– Да-да, тебе не кажется, Виктория. Альпин решил повторить опыт твоих родителей в надежде, что у нас тоже получится родить ребенка с двойным даром и сделать собственный вклад в восстановление былого величия нашей расы. И сделал он это еще до твоего появления здесь.

Наверное, мое ошалевшее лицо прекрасно описывало испытываемые в данный момент эмоции, потому что в голосе женщины прибавилось яда.

– Альпин прошел всех крылатых гадалок в Алтусе, даже отправлял Николаса в Неваду, чтобы тот узнал у местных поверенных, будет ли этот ребенок обладать таким же даром, что и ты, ведь родители - белый и черный крылаты. Но все в один голос сказали, что этот ребенок навсегда останется бездарным, - в ее голосе появились гневные нотки, - ведь его мать – изначально из безродной и слабой семьи. А если дар и проявится, то крайне слабый. Но силы, как у тебя, у малыша точно не будет, ведь мы не предназначенная пара, лишь любовники без общего будущего. Ничего, мне достаточно просто ребенка от него, - ее голос смягчился, и она начала самозабвенно убаюкивать живот.
– Мой маленький ребеночек от Альпина. Но потом у него появилась идея, которой он буквально запылал с вашей первой встречи! Он решил уложить в постель и заделать ребенка еще и от тебя, словно меня ему мало!
– прокричала она последние слова, тыча в меня пальцем.

– Когда?
– едва слышно прошептала я. В голове стучали слова "он решил уложить в постель тебя, он решил уложить в постель тебя…"

Она ехидно улыбалась, продолжая баюкать живот.

– Он хотел обрюхатить тебя после того, как ты заберешь Знание, чтобы ребенком привязать к себе. А там вдруг бы получилось повторить опыт твоих родителей. Он же говорил про какую-то связь между вами, которую якобы стал ощущать после твоего пробуждения.

– Но ведь я ничего не чувствую, - пробормотала я. – Я не чувствую никакой связи между нами.

– То же самое ему говорила я, - усмехнулась женщина. – Если бы ты что-то чувствовала из связи предназначенных, то давно бы скакала на нем, желая испытать его, как горячего любовника, и не слезла бы, пока он в тебя не кончил, для пущей подстраховки.

Яда в ее голосе стало невозможно много. Я совершенно перестала что-либо понимать. Неужели все: эти прижимания к стене, тогдашняя ночь, знаки внимания - было лишь для того, чтобы усыпить мою бдительность и затащить в кровать? Я не смогла не задать этот вопрос, хотя и понимала, смысла в нем немного.

– Понимаешь ли, Вики, Альпин хотел осуществить свою задумку еще тогда, когда пришел к тебе первый раз, перед ужином. Но понял, что влюбился, как последний идиот, и не смог сделать это.

– Поэтому он решил осуществить план, когда я заберу Знание, чтобы сделать своей ручной зверушкой?!
– я начала выходить из себя.

– Вики, не горячись, - улыбнулась она. — Это я должна злиться на тебя, ведь ты забрала моего любимого Альпина. Он избегает встреч, потому что теряет голову в твоем присутствии. Представляешь, как мне неприятно, когда он приходит ко мне и изливает душу, как ему без плохо без тебя, как в пустой комнате он чувствует твое незримое присутствие, как он хочет тебя! А я будто сломанный инкубатор: выносить того, кто ему нужен, не смогу, так, значит, могу идти на свалку, а он и не при делах вообще, уже нашел себе новый предмет обожания, к которому действительно испытывает чувства, а не просто держит для удовлетворения потребностей?
– последние слова она уже бормотала себе под нос, но я все равно, даже против воли улавливала их краем уха. Так вот оно что, я нужна Альпину лишь как Хранительница Знания, а всем остальным можно пренебречь. Да и, наверное, не стоит меня спрашивать, хочу я вообще вынашивать от него ребенка или нет.

Неожиданно послышался звук открывающегося замка, Анастасия тут же перестала причитать и инстинктивно прикрыла живот руками, а я повернулась в сторону двери. В проеме стоял тот, кто нужен был меньше всего здесь в данный момент.

– Альпин?
– воскликнула Анастасия и чуть не бросилась в ноги своему королю. Внутри разлилось странное ощущение: злость, ненависть из-за того, что все было продумано без моего ведома, переполняли меня, почти выплескивались через край. Мое мнение никто даже не хотел спрашивать, и это очень сильно ударило по самолюбию. Но в то же время, от картины, как Анастасия валялась в ногах Альпина, внутри появилась саднящая пустота, вызванная ревностью… у меня попросту не было иного слова на этот счет. Мне было больно осознавать, что я надеялась на что-то, поверила Альпину, а он просто использовал меня, прекрасно зная, что скоро у него родится ребенок, а меня хотел использовать как какую-то племенную кобылку или ручную собачку, которая прибежит по первому его зову. Словно Анастасии ему было мало.

— Вот и чумная семейка в сборе, - прошептала я под нос, но у парочки были другие заботы, и они меня не слышали. Альпин в недоумении смотрел на Анастасию, а та стояла перед ним, склонив голову, будто в чем-то провинилась.

– Что ты здесь делаешь?
– спросил Альпин, сверху глядя на женщину.

– Я пришла поговорить с Викторией о ее успехах на твоих тренировках…

– Прекрасно зная, что никаких успехов нет, - закончил за неё фразу король.
– Действительно достойный уважения поступок. Пошла вон, мы еще поговорим с тобой позднее.