На обратном пути в замок мастера Рифелура Тео рискнул — сделал промежуточный портал рядом с домиком Хирама. Семья спала и никого чужого рядом с ними не было — нити показали всего двоих людей и их животных, одного крупного — коня Яроша и двоих поменьше — судя по всему, молодого мула и козы. Также в сарае, заставив вздрогнуть Тео, вдруг заголосил ночную молитву петух, его поддержало тихое сонное поддакивание куриц. Значит, у Хирама и Дардена всё было отлично, и в помощи они пока не нуждались.

Тео с чистой совестью построил портал в аппартаменты, отведённые ему в замке главного мастера кон-фо. Его путешествия никто не заметил, как и прошлой ночью, поэтому он с облегчением вздохнул, позволяя себе расслабиться. Сходил в смежную комнату, где имелись туалетные принадлежности и лохань с водой. Смыл прохладной водой дневной пот, перебил щелочной запах цветочной водой, на использовании которой настаивал управляющий мастера, приставленный к Тео временной нянькой. Переоделся в чистый комплект нижнего белья и, содрогаясь от прикосновений к ледяной простыне и ненагретому покрывалу, залез в кровать. На сон оставалось целых четыре часа — Тео успеет отдохнуть.

Сколько прошло времени, он не смог бы определить, ибо заснул, даже не согревшись основательно. Но в этот момент под покрывалом было тепло и уютно, когда под него скользнула явно женская фигурка с прохладными руками. Тео дёрнулся, спросонок не понимая, что происходит, и уже готов был через секунду стоять по ту сторону кровати, но женский голос зашептал:

— Это я, милый! — и прохладные руки полезли к нему под рубашку.

У планеты, на которой тысячелетия назад был создан мир Алатуса, нет своей луны, оттого ночи здесь тёмные, непроглядные. Небесные светила, и самые яркие из них находятся в треугольном Млечном Пути, дарят слишком скудный свет для путников или совершающих преступления под покровом ночи.

Но, несмотря на мрак, в который была погружена комната, Тео быстро догадался, кто рядом с ним — слишком запомнился этот дерзкий голос.

— Что ты хотеть, Айя? Зачем ты со мной? — ошалело спросил он у застывшего наротив едва различимого силуэта в лёгком белом платье. Засыпая, Тео думал о ней, о том, какое волнение, должно быть, испытывает драконица, не догадываясь, что её мастер не враг, не ликтор, а, на самом деле, сообщник.

Первая мысль была — он по старой привычке переместился во сне. Затем вторая — сейчас можно удачно объясниться; следом третья — что, если если у драконицы с собой клинок (С неё бы сталось!)? Спросонок и от неожиданности Тео растерялся, не смог определиться с выбором:

— Ты желаешь убить меня?

— Я пришла, потому что нравлюсь тебе и... ты мне... — видимо, чтобы компенсировать лёгкую фальшь в тоне, она протянула руку и легонько потянула его за рубашку на себя.

На всякий случай Тео прикрыл глаза, проверяя магическим зрением гостью. Оружия при ней не было. И, странное дело, это уязвило, потому что теперь напрашивался другой вывод. Либо Грэйг успел связаться с нею и всё-таки сболтнул лишнего, либо, не знающая правды драконица решила приручить опасного врага.

— Ты алатус, как и... — но в последнюю секунду он передумал. “Я” осталось недосказанным, ибо версия с соблазнением глупого мастера показалась более логичной.

— Да, милый. И ты не представляешь, какие удовольствия мы умеем доставлять, — промурлыкала, почти не смутившись, девушка. Придвинулась и надавила ладошкой на грудь Тео, намекая на то, чтобы он снова лёг.

— Хорошо, — он подчинился. Его разочарование было слишком велико, чтобы отреагировать на случившееся достойно — отчитать, выказать своё презрение, прогнать...

За минуту в сердце померк лелеемый образ той восхитительной, дерзкой и напуганной девчонки. Та оказалась всего лишь расчётливой шпионкой, готовой лечь в постель с любым ради достижения цели. И, какой бы та ни была, Тео не мог найти сейчас оправдание своей горечи, кажется, проступившей даже на языке.

— Просто полежим немного? — девушка придвинулась, легла головой ему на плечо и положила ладошку на грудь, на раздосадованное сердце, которое билось слишком медленно.

— Хорошо, — холодно повторил Тео, прокручивая в голове варианты нужных действий. Что будет, если он признается? Не исключено, это будет двойной расчёт — им начнут управлять, втянут в свой план... Он, конечно, не против того, чтобы избавить этот мир от Либериса, но не такой ценой. Не такой...

— Хочешь, я спою тебе песню?.. Она тебе понравится, милый, — поглаживая его грудь, ласково предложила притворщица. — А потом ты сделаешь со мной всё, что захочешь...

— Да, — он сглотнул усиливающуюся горечь. Даже Миранда со своими тараканами на фоне соблазняющей драконицы показалась невинной.

Айя запела. Тихо, как поют колыбельные матери своим малышам. И мотив был слишком знаком Тео, которого Авала убаюкивала в детстве, так что он невольно зевнул. Голос у драконицы, надо признать, оказался мелодичным, приятным... Тео вздохнул, расслабляясь, опять зевнул и закрыл глаза, прекращая пялиться в непроглядную насмешливую темноту, хохотавшую над его разочарованием.