Следующие два дня планировались будничными, но насыщенными первостепенными задачами: тренировка девиц ради первого впечатления королевы, зубрёжка грамматики алатусского и речи, которую написал ректор Академии. Помимо этого Тео дал себе слово, что каждый день будет делать что-то, что приблизит освобождение драконов.

Исследование магическими нитями показало — стражи в подземелье добавилось, наверняка сменили всех пьющих на более ответственных. Но подробностей пока узнавать было неоткуда, а Тео из гордости отмёл решение сдружиться с Айей и её братом. Во-первых, утром следующего дня он увидел облегчение на её лице, когда она пыталась найти в нём следы заинтересованности и привычных сигналов узнавания. Уж Тео изо всех сил постарался изобразить равнодушие, и драконица явно испытала облегчение. И во-вторых, он не знал о плане этой парочки и отступать от своего, если бы ему решились навязать другой, он уже не хотел.

Вечером в ментальном разговоре с Грэйгом Тео поделился новостью об усилении стражи в подземелье на нижних этажах и своей временной неготовностью спасти Аугустаса:

— Я проверять свои силы и не мочь построить портал. Не знаю, я устать или давно не получать благословение от звёзды. Сегодня я много учи-л слова: знаю — знаешь — знает — знаем... Злить это всё. Медитация помогать немного... Я совсем не трениру-юсь, магия мало.

Грэйг отозвался:

— Хм, говоришь, тебе нужно выучить много информации? Погоди-ка... Я думал, ты в курсе, как это делается, ведь алатусы с момента взросления практикуют учебную медитацию. А ты, выходит, не знаешь об этом.

— Сидеть и слушать голос учителя... м-м, как это сказать? Моя мать меня обучать, но...

Авала наставляла сына ещё со времён первых классов Тео: “Чтобы лучше запомнить учителя, расслабься, закрой глаза, отринь все мысли и сосредоточься на голосе, который рассказывает тебе что-то нужное...” Да, это помогало, но не в полной мере. Преподаватели думали, что Тео засыпает, или над ним начинали смеяться одноклассники. Один мистер Уилбер разрешал использовать своему любимому ученику его методику запоминания. И даже Делфину пугали подобного рода “трюки”. Если бы не друг Вилмер, сам считавшийся фриком и великодушный к странностям других, Тео не получал бы высоких баллов.

— Сделаем так, — уверенно сказал Грэйг, поймав в голосе мысленного собеседника сомнения: — Приходи ко мне. Я подиктую то, что надо запомнить.

— Речь для королевы я уже выучить... выучил...

Приветственный монолог оказался важнее тренировок. Ректор Вэйланд промурыжил молодого мастера в своём кабинете несколько часов, пока не добился исполнения им собственноручно написанных витиеватых предложений без запинки. Поэтому благодарный Тео извинился перед Грэйгом: он чувствовал усталость, организм с прошлой ночи не восстановился, как следует; но через сутки он обязательно придёт в гости и принесёт Грэйгу нужные продукты.

Проснувшись на следующий день, помедитировав и проанализировав своё состояние, Тео понял: всё-таки причина бессилия была в бессмысленных дворцовых делах, например, в заучивании речи, в короткой тренировке девиц, которую почти сразу оборвали, ибо прибыли портнихи... Откуда было черпать благословение вселенной, если он не созидал, а лишь потреблял готовый продукт чужой деятельности?

— Если так дело пойдёт дальше, то я стану хорошим камериром и отвратительным алатусом, — ругал себя Тео, но пока просвета не было видно. А меж тем для заключённого Аугустаса каждый день казася жестокой вечностью...

И следующий новый день изначально заявил о себе, как очередной бессмысленный. Вэйланд-эве вызвал к себе Тео ещё до утренней тренировки, на которую тот опоздал из-за медлительности ленивых и завистливых учеников Рифелура-эве:

— Ты опоздал на две четверти, — ректор оглядел мастера, на чьём лице раздражённо играли желваки, — но можешь не торопиться. Твоих девиц... Я не договорил!

Тео только вскинул раздражённый взгляд, и попытку оправдаться ректор пресёк сразу:

— Мне всё равно, кто виноват, — ты или твой учитель. Ты должен быть на месте вовремя. Потрудись заблаговременно делать свои дела... Гхм, я тебя позвал, чтобы обговорить сегодняшний день, — ректор вернулся за свой стол. — Для начала хочу услышать твою речь. Не забыл за ночь?

Тео вздохнул и повторил пространное приветствие, не сбиваясь, поскольку ещё по дороге, предчувствуя очередной “прогон”, сделал это несколько раз.

— Неплохо, — ректор одобрил урок, без тени улыбки. — Сегодня после тренировки ты отправляешься к портнихам...

— Опять?!

— Одежда готова. Но прежде чем её надеть, сходишь в помывочную и к цирюльнику. Мне сегодня некогда тебя сопровождать, мой помощник Зандер тебя сопроводит... Не закатывай глаза! Так надо. Затем получишь свой посох, он тоже готов. И остаток дня ты под поручительством главного мастера. Он знает, что делать: Её величество наверняка задаст тебе несколько вопросов, а эве поможет тебе заранее подготовиться к ним, чтобы ты не выражался, как ратник с выпотрошенными мозгами...

— Отшибленный.

— И то верно. Завтра с утра на построение со своими девицами. Сегодня их будут учить этикету, также приоденут их и приведут в надлежащий вид, таким образом, у вас всех задача на завтра — не оплошать. Королеве вы должны понравиться. Вопросы есть? — ректор уже заинтересовался своей корреспонденцией, то есть горкой мелких свитков.

Тео посмотрел на портрет Либериса в полный рост, что находился на одной из стен кабинета. За спиной короля, величественного мужчины лет пятидесяти, вилась тьма, слегка затемняя привлекательный для прогулки пейзаж, лес, горы и край моря вдали. Туда бы сейчас Тео отправился, будь свободен от этой дворцовой бессмысленной игры.