Итиро молча достал из пиджака бумажник, отсчитал семьсот пятьдесят «зеленых» и положил на стол. Потом вытащил из-под стола свой кейс, с которым приезжал ко мне на «хату» из гостиницы, положил его на колени, открыл и достал оттуда очень красивые часы, усыпанные маленькими алмазиками. И протянул их мне.

–  Я все-таки рискую тебе подарить на память вот эти часы. Это последняя модель для очень состоятельных женщин. Гордость Японии.

Я не слышала, как сигналила Кисуля с улицы, как они с Гулливером открыли дверь своим ключом, не слышала, как они вошли в квартиру.

В комнате на всю катушку гремел «Шарп», а я лежала в горячей ванне со стаканом чистого виски в руке и приканчивала стоявшую рядом бутылку.

Я уже совсем плохо соображала, и поэтому, когда в дверях ванной появились Гулливер и Кисуля с теннисными ракетками в руках, свеженькие, еще не утратившие здорового возбуждения от игры на корте, от хорошей погоды, от общения с нормальными людьми, я только смогла приветственно поднять стакан и, глупо ухмыляясь, сделать глоток в их честь.

–  Так-с… Это уже что-то новое, - сказала Кисуля.

–  Семьсот пятьдесят баксов… - еле выговорила я заплетающимся языком.
– Там… В кухне. На столе. Я их даже не трогала…

Гулливер оттолкнула Кисулю, влетела в ванную и вырвала у меня из рук стакан. Она выплеснула его в унитаз и туда же отправила остатки виски из бутылки. И остервенело стала вытаскивать меня из воды. Но в этом я ей помочь уже не могла…

–  Жри, кретинка!
– орала Гулливер и совала мне в нос яичницу.
– Жри, идиотка!.. Алкоголичка! Пей кофе сейчас же!.. Ну надо же?! То она, как целка-недотрога, капли в рот не берет, а то вдруг нажралась ни с того ни с сего, как ханыга. Ешь!

Кисуля сидела в кухне напротив меня, на том самом месте, где утром пил чай с крекерами итиро кэнеда. Перед Кисулей лежали доллары и рубли, плоский электронный калькулятор, шариковая ручка и клочок бумаги.

–  Ты просто обязана хоть что-нибудь съесть, - повторила Кисуля и взялась за карандаш.

Я сидела за столом, завернутая в махровую простыню, и меня трясло. Гулливер чуть не насильно впихнула в меня кусок яичницы, и мне тут же стало плохо. Я замычала, пошатываясь, встала из-за стола. Симка подхватила меня и потащила к унитазу. Меня вырвало.

–  Очень хорошо!
– кричала из кухни Кисуля.
– Пусть травит, пусть травит!.. И рожу ей холодной водой умой, Симка!

Когда я совсем пришла в себя и ко мне вернулась способность соображать и двигаться, Кисуля пододвинула ко мне пачку советских денег и сказала:

–  Забирай бабки. Здесь ровно две штуки.

–  Что?!

–  Ну, две тысячи рублей. Смотри… - она показала мне клочок бумажки.
– Семьсот пятьдесят зеленых по три рубля - это две тысячи двести пятьдесят? Минус двести пятьдесят за «хату». Остается ровно две тысячи.

–  Но почему по три, а не по четыре, как обычно?!

–  Не хочешь - ищи валютчиков, сдавай сама.

Симка смотрела в окно, покуривала, пускала дым на улицу.

–  Но мне же необходимо три тысячи… - растерялась я.

–  Ты же сама говорила, что у тебя еще есть полторы дома. Вот и добавь тысячу из своих. Будет ровно три, - посоветовала Кисуля.

–  Интересное кино… Что же ты меня так по-черному закладываешь, Кисуля?

–  А ты хочешь, чтобы я у тебя взяла по четыре и отдала бы их по четыре? Это бульон из-под яиц. Ты будешь здесь косая в ванне плавать, а я свою шею подставлять?..

–  Не ссорьтесь, девочки, - прервала ее Гулливер.
– Бардак - он и есть бардак. Когда в стране официально действуют шесть единиц денежной системы - сам черт ногу сломит. Я лично думаю - все из-за этого.

–  Какие еще «шесть единиц»?
– Не поняла я.

–  А считай! Рубли, которые ты получаешь на работе, - раз, чеки внешторгбанка, бывшие сертификаты, - два, инвалютный рубль для расчета с соцстранами - три, инвалютный рубль для капстран - четыре, чеки серии «Д» для «Березки» - пять, боны для моряков загранплавания - шесть!

–  Но я-то тут при чем, девки?!

–  Короче - берешь бабки?
– усмехнулась Кисуля, чиркнула зажигалкой и сожгла бумажку с денежными расчетами.

–  Куда денешься…

–  Правильно, - похвалила меня Кисуля.
– Теперь, девки, нужно точно, в деталях продумать всю операцию: папаша - деньги - нотариус. Чтобы он Татьянку не напарил. У меня такое предложение…

Подъезжая с отцом в такси к нотариальной конторе, я еще издалека увидела, как Гулливер в нетерпении выплясывает около машины Кисули.