– Как, птенцы, вы вернулись?! – Илье показалось, что Жабыч несколько удивлен их своевременным появлением. – Уже пообедали и совершили покупки? Небось, истратили все, что при вас было?

– Нет, наставник, – почтительно возразил Братец Хо. – Как вы советовали, мы купили посуду и еще… немного по мелочи.

– Хм, а вы не такая желторотая молодежь, как я предполагал, – жабий рот чуть искривился в усмешке. – И какие же именно мелочи заставили вас развязать кошельки?

Под ироничным взглядом наставника Илья развернул бумагу и показал мозаику с девушкой. Эта картина была самой маленькой, величиной не более чем с крупную земную открытку, но поражала тонкостью и изяществом работы.

– И-и… – кажется, заранее подготовленный ехидный комментарий наставника застрял у него в глотке. – И что ты с этим будешь делать, любитель мягких перышек?

– Повешу в кабине. – не замедлив, выдал ответ Илья. – Буду ехать и созерцать прекрасное.

– Эм-м-м… – так и не нашелся ничего сказать Жабыч. – А что это там у тебя? Тоже изображения прекрасных дев?

– Не совсем...

– Это… превосходно... – кронты вообще ценили красоту, ставя ее гораздо выше утилитарной полезности, а обе работы были действительно выдающиеся. – Но я бы не советовал такому неразумному птенцу, как ты, вешать их в кабину. Некоторые лоокхи, увидев такие изображения, могут заподозрить всех нас в неправильных мыслях.

– Я и не думаю их держать у себя, – дернул ухом Илья. – Просто некоторое время назад я задолжал кое-кому свободу, а то и жизнь. И я бы хотел отблагодарить их… хотя бы таким способом.

Уши наставника недоуменно поднялись торчком и растопырились, выражая глубочайшее изумление.

– Ты хочешь поблагодарить… лоокхов? Как к тебе вообще могла прийти такая безумная мысль?! Из какого сумасшедшего гнезда вы вылетели?

Илья слегка повел ушами в ответ на выразительный взгляд Братца Хо. На Земле их предупреждали, что им не удастся правдоподобно выдать себя за кронтов. Для этого надо было иметь за плечами четырехсотлетний опыт рабства. Но преподнести наставнику одну из заранее заготовленных версий помешало прибытие некоего расфуфыренного типа, одетого не ярко – в темно-желтые и темно-коричневые тона, но пестро и вычурно. Это прибыл прислужник босса Стек Мун Фоя. Им надо было собираться, чтобы отвезти груз по назначению.

Продолжение - уже сегодня вечером. Не пропустите!

Глава 12. Особенности кронтэйского бизнеса (часть 2)

В этот раз за руль сел вьетнамец, а Илья устроился позади, наблюдая за местностью и запоминая дорогу. И конечно же, он сразу заметил, что их грузовик едет под конвоем из нескольких машин в желто-коричнево-черной раскраске, набитых охранниками.

– Стерегут, словно у нас в кузове сокровище какое, – не удержался он от комментария.

– А что мы, по-твоему, везем? – повернул к нему голову Жабыч, раздраженно дернув ухом. – Вот ты там у вас много видел товаров, изготовленных лоокхами для лоокхов?

– Признаться, я их там не видел совсем, – сказал чистую правду Илья.

– А все потому, птенец неразумный, что не положены нам господские товары. Не продадут их нам даже за деньги. А если где и скинут, то с оглядкой, втридорога и с большим разбором.

– То есть, и груз, который мы везем, был куплен не Братством?

– Ну конечно же, глупая твоя башка! Его приобрел важный босс из лоокхов и позволил нам привезти, чтобы перепродать. За это Братство получит одну двадцать четвертую часть от того, что мы взяли за него сверх начальной цены. И это очень, очень щедро с его стороны!

– Но почему именно цемент, сухая штукатурка и все прочее, а не что-либо другое? Более ценное?

– Потому что, безмозглый ты птенец, это и есть самое ценное! Нужно быть очень богатым и уважаемым человеком, чтобы позволить себе жить так, как живут звездные господа! Работники босса Стека пасут стада отсюда и до самой Хратьвы, он поставляет колбасы и сыры в столовые космического порта, который мы сегодня видели! Тем не менее, он пока обитает в деревянном доме и только сейчас хочет строиться в камне! А все окрестные боссы его ранга будут скручивать уши от зависти к нему!

– О!

Илья опустил уши. Бредовое общество Кронтэи продолжало удивлять его, но он уже видел в нем систему.

Километров через двадцать трейлер свернул с дороги и через большие ворота въехал на территорию огромного скотоводческого ранчо. По обе стороны потянулись пастбища со стадами местных овец и овцебыков, длинные низкие постройки ферм. Всадники на хрум-хрумах, выглядящие сущими переростками на фоне своих невысоких коньков, салютовали, прикладывая раскрытую ладонь ко лбу.

Сельскохозяйственная романтика, которая тут же разлетелась вдребезги, стоило въехать в деревню. Вот, где нищета! Жалкие домишки под соломенными крышами, голая утоптанная земля без единой былинки зелени, женщины в отрепьях и совершенно голые дети, торопливо сгибающиеся в поклонах… Илья чувствовал, что его тошнит, но не отводил и не опускал взгляда.

В центре деревни, где дома выглядели чуть поприличнее, на большой площади стоял высокий помост, а возле него были вкопаны несколько столбов по кругу. Между двух из них висело вниз головой голое тело, растянутое на ремнях за руки и ноги.

– Воришка или смутьян, – как-то слишком беспристрастно прокомментировал Жабыч. – Некоторые боссы считают, что место для наказаний никогда не должно пустовать.

Илья подавил желание выругаться, но уши его дернулись, выдавая отвращение.

– Что, птенчики, растили вас во дворцах, а не в хижинах? Ну так знакомьтесь с правдой жизни!