Он держал мир на расстоянии. Он портил все, к чему прикасался. С ним что-то не так, и это навсегда. Ему не дано переживать обычные эмоции. Он даже не мог испытывать такое сладкое чувство, как любовь, без того чтобы не царапать его и не разрывать на части в попытке оттолкнуть от себя.

Привязываться к другому человеку – значит страдать. Привязанность означает покинутость, страх, одиночество и боль. Зачем ему все это?

У любви были глаза Ники, ее светлая улыбка и детская непосредственность, и она причиняла ему боль.

Ригель сощурил глаза. Стресс пульсировал в висках, под веками вспыхивали белые звездочки, и он чувствовал, как поднимается из глубины и заливает все его существо жестокое, холодное чувство пустоты.

– Нет, – простонал он, напрягая мышцы в тщетном сопротивлении душевной боли, которая всякий раз грозила лишить его способности трезво мыслить. Он закрыл и потер глаза, но это не помогло, пустота осталась. Тогда в ярости он пнул попавшийся под ногу рюкзак и сел на кровать. Обхватил голову руками и начал раскачиваться взад-вперед.

– Не сейчас… Не сейчас…

– Ригель! – позвала я на лестнице, а когда добралась до второго этажа, пошла прямиком в его комнату. Дверь была приоткрыта. Я толкнула ее и увидела, что Ригель сидит в полумраке на кровати.

– Ригель!

– Не входи, – прошипел он угрожающим тоном, заставив меня вздрогнуть. – Уходи! – Он провел рукой по черным волосам. – Уходи сейчас же!

Мое сердце колотилось как сумасшедшее, но я даже не пошевелилась, потому что не собиралась уходить. Я медленно подошла к нему и услышала его шумное дыхание. Стиснув зубы, Ригель снова прорычал, вцепившись рукой в покрывало:

– Я запретил тебе входить!

У него был взгляд дикого зверя.

– Ригель, – тихо сказала я, – ты в порядке?

– В полном, – прошипел он. – А теперь проваливай!

– Нет, я не уйду…

– Убирайся! – прохрипел он с такой ненавистью, что я испугалась. – Ты глухая или что? Я прошу тебя уйти!

Мне было больно смотреть на него, потому что в его глазах, залитых гневом, промелькнуло страдание – так сверкает под солнцем стеклышко на черной земле. От огорчения слова застряли у меня в горле.

Ригель снова отталкивал меня, но на этот раз я видела, с каким отчаянием он прогоняет меня. «Ригель обрекает себя на одиночество» – вспомнила я слова Аделины, видя, как он истекает кровью на моих глазах.

– Ника, ты меня слышишь? Уходи!

Своим криком Ригель напугал бы любого, но на этот раз я слушала свое сердце, а не разум. Я обняла его и прижала к себе.

Я желала разлететься на кусочки вместе с Ригелем, не понимая, почему я тоже должна разорваться. Его руки обхватили меня, наверное, чтобы через секунду оттолкнуть.

– Ты больше не будешь один, – прошептала я ему в ухо, – я не оставлю тебя, Ригель. Обещаю! – Я чувствовала его тяжелое дыхание у себя на животе. – Ты больше никогда не почувствуешь себя одиноким. Никогда больше…

И в тот момент, когда я произнесла эти слова, его руки сжали ткань моего платья. А потом Ригель притянул меня и прижался лбом к моему животу.

Он как будто благодарил меня за сказанные слова, потому что очень в них нуждался.

По телу пробежал нервный ток, я сжала его волосы пальцами. И когда Ригель сильнее прижал меня к себе, как будто я была тем, чего он хотел больше всего на свете, мое сердце взорвалось.

Оно взорвалось, как галактика.

Моя душа расширилась и обернулась вокруг Ригеля, пока не слилась с его дыханием. Я нуждалась в нем так же, как и он во мне, потому что мы – частички единого духа, стремившиеся друг к другу на протяжении всей жизни и наконец соединенные биением наших сердец.

Мои широко раскрытые глаза наполнились слезами. Я прижалась к нему, потрясенная этим озарением, постигшая тайную истину. Отступать было слишком поздно. Ригель наполнил меня собой, он оставил на мне свои отпечатки пальцев. Все, чего я хотела, все, чего я отчаянно желала, – быть рядом с этим сложным парнем, который сейчас держал меня в своих объятиях, как будто только так мог спасти гибнущий мир. Спасти себя…

Парень, которого я знала всю свою жизнь, ребенок из Склепа с черными глазами и потухшим взглядом. «Ригель, – кричала я про себя, – Ригель и никто другой!» Вот кто мне нужен.

Мне казалось, что он всегда находился во мне, придавая смысл моему молчанию, беря за руку мои сны, даже когда они были слишком страшными. А с недавних пор я жила в ритме биения его сердца, в тревожном и сбивчивом, который он передал моему сердцу.

Я принадлежала ему каждой сияющей частичкой своей души, каждой мыслью и каждым вздохом.