Косточки таза над резинкой трусов очерчивали линию его живота, а широкая грудь излучала соблазнительную адскую ауру. Он был ужасно прекрасен, я не могла оторвать от него глаз.

Мое сердце стало распустившимся цветком.

В следующий момент его руки медленно заскользили от лодыжек вверх и добрались до края моих трусов. Часто дыша, Ригель замер и посмотрел мне в глаза. И я поняла, что это вот-вот случится – мы подошли к точке невозврата, к границе, за которой нет пути назад.

Медленно, давая время для отказа, пальцы Ригеля подцепили резинку моих трусов и потянули ее вниз. И я почувствовала, как остановилось мое сердце, дыхание замерло. Каждой клеточкой кожи я осязала ткань, скользящую вниз по ногам к кончикам пальцев. Сердце снова учащенно забилось, я судорожно задышала, слабая и покоренная.

И взгляд Ригеля упал на открывшееся место. Я сжала бедра. Никогда еще я так не боялась увидеть осуждение в его глазах. Никогда еще мне так не хотелось спрятаться и исчезнуть.

Я попыталась свернуться калачиком, но, прежде чем я успела шевельнуться, его пальцы скользнули туда. Они коснулись меня там, где меня еще никто не трогал, и с удивленным стоном я приподнялась навстречу Ригелю, который припал губами к моей груди. Ошеломительное ощущение.

Он ласково и настойчиво гладил отзывчивое нежное место внизу. Мое дыхание стало прерывистым. Я сходила с ума. Садняще-пылающая тяжесть внизу живота… Его пальцы не останавливались. Я обхватила плечи Ригеля, не в силах ничего сказать, а потому лишь громко простонала:

– Ригель…

В ответ на эту мольбу пальцы между моими бедрами начали двигаться быстрее, а ласки языком усилились. Я изогнулась и вонзила ногти ему в спину. Комната начала вращаться. Прежде чем напряжение достигло своего предела, Ригель оторвался от меня и потянулся в сторону. Я услышала шорох джинсов и бумажный хруст.

Его руки сомкнулись на моих бедрах, притягивая меня к себе. Я задохнулась, когда почувствовала между ногами прикосновение его желания. Теперь нас ничто не разлучало. Мое сердце начало колотиться, а глаза задрожали.

– Посмотри на меня, – услышал я его шепот.

Я подняла не Ригеля глаза и встретила его взгляд – мерцающую бесконечность, освещаемую чувствами и эмоциями, которые отпечатывались на сетчатке моих глаз и в моем сердце, пока не стали и моими тоже – моими от начала и до конца.

В следующее мгновение Ригель ворвался в меня. Я подавила стон боли и почувствовала, как мои мышцы напряглись и загорелись под его бережным натиском. Я вдохнула, чувствуя, как по виску катится слеза. Ригель смотрел мне в глаза. Его расширенные зрачки не отрывались от моих, он хотел запечатлеть в душе все оттенки этого мгновения. Все оттенки меня. И я позволила ему это сделать. Позволила взять себе на память всю меня. Все, что могла ему дать. Наконец-то мы соединились в одно целое, как два осколка одной души.

И впервые в жизни каждая частичка меня, казалось, нашла свое место – во мне не осталось ни трещин, ни сколов.

Одной рукой Ригель обхватил меня слева, словно пытался дотронуться до сердца, другую просунул под спину. «Я никуда не денусь от тебя», – хотела сказать я. Ригель прижался своим лбом к моему. Наверное, он тоже хотел мне что-то сказать, только без слов.

Мир замкнулся на нас двоих.

Я хотела сказать Ригелю, что, даже если внутри него хаос и катастрофа, чернила, которые он в меня влил, пригодятся для того, чтобы написать новую, нашу историю. И даже если он останется таким же непроницаемым, как ночь, и многогранным, как плеяда звезд, эту историю мы напишем вместе. Мы сможем ее сочинить. Вместе.

Слова, цвета и краски мы возьмем из наших сердец. Они наполнят ее тайными мелодиями и пульсирующими созвездиями. В истории отразятся сила волка и нежность бабочки.

Мы пойдем рука в руке…

До конца.

В ту ночь мне не снились плохие сны: никаких подвалов, никаких ремней, никаких винтовых лестниц, уходящих в темноту. Во сне я чувствовала, что на меня кто-то смотрит. Только когда кошмары постучали в дверь моих мыслей, с моих губ сорвался стон. Но в следующее мгновение угроза исчезла. Что-то окутало меня, прогоняя страхи прочь, и я погрузилась в забытье, убаюканная успокаивающим теплом.

Я приоткрыла ресницы. Сколько времени? Темноватое небо за окном еще не утратило оттенков ночи. Наверное, до рассвета оставалось совсем немного.

Перевернувшись, я почувствовала легкую боль в тазу и в мышцах ног. Я пошевелила бедрами под одеялом и ощутила легкое жжение в промежности.

Ригель обхватил меня за талию, вот откуда эта приятная тяжесть. В полумраке угадывались очертания его сильных плеч. Другую руку Ригель засунул под подушку. Он дышал легко и размеренно. Длинные ресницы, изящные скулы, черные волосы, рассыпавшиеся по подушке, пухлые, немного потрескавшиеся, но все такие же красивые губы… Мне всегда нравилось смотреть, как он спит. В эти моменты он казался обаятельным и ранимым.

Я почувствовала, как мое сердце колотится в груди.

Неужели это произошло на самом деле?

Я поколебалась, затем осторожно дотронулась до его лица, чувствуя тепло под кончиками пальцев. Он действительно был здесь, рядом со мной. Это был не сон…

Счастье переполняло мое сердце. Я прикрыла глаза, вдыхая его аромат, затем скользнула под одеялом и прижалась к нему. Мягко коснулась его губ своими. В тишине раздался влажный звук медленного поцелуя.

Когда я оторвалась от губ Ригеля, то увидела, что его глаза открыты.