— Давай я попробую! — азартно произнесла Анна Витальевна, схватив отброшенный в сторону карандаш и склонившись над белым журналом. — Только диктуй, а то я запутаюсь.

— Мария… Антуанетта… — медленно произнесла расстроенная Варенька, пока я, кивком поздоровавшись с присутствующими, ставила в микроволновку свой законный обед. — Томасовна… Вейлер… Ростакович.

— «Вич» не влезает, — объявила Аня, с досадой цокнув языком.

— Да что ж такое!

— Погоди, еще раз попробую. Дай ластик!

— Снова с Машкой проблемы? — обронила я под мерный гул СВЧ. — Не влезает?

— Ничего, впихнем, куда она денется? — объявила Аня, приступив ко второй попытке вместить паспортные данные ученицы в журнал охраны труда. — Томасовна… Что там дальше?

— Вейлер-Ростакович, — напомнила Варя, которой не посчастливилось быть классным руководителем дочери английского дипломата и русской актрисы. — Кто вообще такие имена детям дает?

— Люди, у которых апломба больше, чем здравого смысла, — ответила я, доставая свой рис с мясом по-французски и устраиваясь за соседним столом. В седьмой класс недавно двух братьев перевели. Одного зовут Рональдо, а другого — Роберто. Отец говорит, что вырастит из них звезд футбола.

— Да ладно? — не поверила мне Варя. — А фамилия у них какая?

— Петренко. Про отчество вообще не спрашивай, там все грустно.

— Готово! — торжествующе воскликнула Аня с победной улыбкой. — Давай ручку, обводить буду!

— Анечка, ты чудо! Что бы я без тебя делала?

— Оправдывалась бы перед Евдокимовой, почему нарушена нумерация в документе строгой отчетности, — хмыкнула учительница технологии, приступая к работе.

— Ей сейчас не до меня, — отмахнулась Варя и, понизив голос, добавила: — Слышали про Игоря?

— Да, мутная история, — поддакнула Аня, не отрываясь от письма. — Ясно, что ничего не ясно.

— Вы про Игоря Аркадьевича? — Я замерла, не успев поднести вилку ко рту. — А что случилось?

— Да не знает никто, — пожала плечами Варя. — Но администрация уже третий день на ушах стоит, ходят слухи об увольнении. Я слышала, что даже по статье: триста тридцать шестой, кажется.

— Ерунда какая-то! — резюмировала Аня и откинулась на спинку шаткого стула. — Все, принимай!

Пока две закадычные подружки щебетали в сторонке, я задумчиво ковыряла рис, переваривая информацию. Триста тридцать шестая — это серьезно. Помню, там есть пункт о грубом нарушении устава организации и еще что-то… Что-то, что совсем не вязалось с образом Игоря.

— А помните, как в прошлом году Олега Станиславовича заставили написать заявление по собственному? Может, и с Игорем что-то такое? — вдруг спросила Варя, заливая кипятком чайный пакетик. — Тамар, тебе чай сделать?

— Нет, спасибо. Уже в кабинете напилась так, что внутри булькает. — Я заставила себя съесть кусочек мяса и отодвинула еду: от последних новостей аппетит совсем пропал. — И с Олегом другое было. Товарищи из Роспотребнадзора застукали, как он съел бутерброд с ученического стола, а эти ребята вообще без тормозов.

Аня на мои слова фыркнула и, откусив печеньку, согласилась:

— Это точно. Если б он суп за бесплатника съел, его бы, наверное, вообще казнили.

— Бред, на самом деле, — покачала головой Варя. — Этот суп в мусорные баки каждый день выливают, я сама видела. Нет чтобы детей остатками накормить!

— Накормили уже однажды. А потом санпиновская проверка нагрянула, взвесила баки и выписала школе нехилый такой штраф, — сказала я, закрывая крышкой и подхватывая свой контейнер. — Я к себе, девочки, увидимся!

Заскочив в кабинет, засунула в сумку несъеденный обед и полезла в интернет. Ссылка на 336 статью ТК РФ пугала угрозой увольнения за применение методов воспитания, связанных с физическим или психическим насилием над личностью обучающегося. Нахмурившись, погрызла ноготь, повертела в руках телефон и по инерции скинула внезапный звонок от Андрея. Нет-нет, сейчас я не могу с ним разговаривать! Он ведь начнет комментировать мой ночной дебош, отчитывать, учить жизни, — предпочту отложить это удовольствие на неопределенный срок.

Мысленно пообещав перезвонить бывшему мужу сегодня-завтра-послезавтра, вернулась мыслями к Игорю. Что же все-таки произошло? Решив не мучиться неизвестностью, отправилась добывать информацию у проверенного источника.

— Можно? — скромно спросила я, заглядывая в канцелярию.

— Анна Львовна не принимает! — отрезала секретарь, не отрывая взгляда от монитора и что-то остервенело печатая.

— А я не к ней, Елена Викторовна, а к вам, — пропела я, скользнув к огромному столу, заваленному бумагами, — как к человеку, для которого нет секретов.