Тогда я впервые лежала голышом до самого утра под одеялом, я не могла спать в стрингах, это негигиенично и неудобно. Большое одеяло, которое создавало приличное пространство между нами, не согревало, именно по причине свободной холодной полости между нами. Мне было мягко, но пусто и холодно. Вот какие чувства я испытывала в его доме. Там было все, необходимое для хорошей жизни, для полноценной семейной жизни, для того, чтобы устраивать дружеские вечеринки с настольными играми, но там не было самого главного — тепла и души. Его просторные светлые комнаты осенью и зимой были холодны.

Может быть, мы и стали спать вместе в эти холода, потому что мы оба такие — серые, одинокие и невзрачные?

Я поздно вернулась в город М., раньше ответчик казался мне другим, не таким циничным что ли. Но, наверное, он просто не любил меня. К тому времени, как я вернулась в его город, он осознал всю силу своего безбедного положения. Он почувствовал свое «превосходство» в материальном плане и то, что это здорово цепляет девушек — молодых, красивых и не очень. Я не была ему нужна. Но, наверное, так было всегда.

***

Утро постучалось в окно в 6-00. Я встала по зову будильника на работу и хотела посмотреть на спящего ответчика, но случайно разбудила его.

— Ты спишь? — спросила я.

— Уже нет, — немного раздраженно ответил он.

— А ты занимаешься любовью по утрам? — спросила я, надеясь на утвердительный ответ.

— Нет, — жестко пресек он.

Я приуныла тысячный раз, но как всегда с широкой улыбкой на лице отшутилась.

— Займись чем-нибудь полезным… Иди завтрак приготовь, — сказал он, пытаясь от меня избавиться.

— Я не умею, — сказала я.

«Вот еще чего? Как утренний секс, так нет, а завтраки ему готовь!» — думала я. Обиде моей не было предела.

— Закажи мне, пожалуйста, такси домой, — попросила я, чтобы быстрее уехать и позавтракать в одиночестве тем, что умею готовить и тем, что, наверняка, не будет никем раскритиковано.

Да, в глубине души я хотела бы ему готовить. В одно из прошедших лет после знакомства с ним я даже училась готовить борщ. Мне было жалко его, хотелось заботиться от нем, поэтому вполне возможно, что я бы приняла часть функций, которые должна выполнять девушка. Но его отношение ко мне заставило очертить жёсткие границы. И коль скоро он установил их в отношении меня в постели, да и в принципе в общении, то и рассчитывать на заботливое участие с моей стороны ему вовсе не приходилось.

Я была обижена на него и понимала, что я очередная девушка в этом «чертовом трофейном списке» и что я не хочу состязаться с другими ради того, чтобы ублажить «принца».

Я неспешно принялась одеваться, показывая свои выгодные части тела в утреннем свете, вышла на кухню, где выпила воды, и минут пять ждала вызванное им такси. Такси подъехало к воротам его дома, мне нужно было поспешить. Тем временем в моей голове застыл вопрос: «Позовет ли он меня к себе еще?», который я прямолинейно и бесцеремонно задала ему в лоб.

Он ответил: «В следующий раз, если вымажешь мою простыню кровью, заставлю отмывать. Посмотри, все испачкала … бла-бла-бла-бла-бла-бла». В голове моей крутилось только «в следующий раз», а это значит, следующей встрече быть!

Он встал проводить меня до двери, а я, не пытаясь показать свою радостную физиономию, озадаченно направилась к выходу. Мы холодно попрощались и такси унесло меня в мой рабочий ад.

Времени на детальный анализ произошедшего между нами ночью у меня не оказалось, меня быстро подхватила пучина бурной деятельности на работе. Рабочая рутина, волнения, суды и стресс выбивали меня из колеи. Мне нужна была следующая доза. Мне нужен был он.

Во время второй встречи пробу проходило мое новое кружевное белье, которое до этого я надевала лишь пару раз в клубы. Я чертовски себе нравилась, я хотела вызывать желание и в нем. Я не помню в деталях, что происходило между нами. Наверное, он приехал вечером за мной своей красивой белой и длинной машиной. Я не помню, о чем мы говорили в машине. Но, когда он приезжал за мной, он не был настроен хорошо. Он был либо уставший, либо только что после тренировки, но от этого не менее симпатичный и милый. И вместе с тем он постоянно говорил мне какие-то неприятные вещи, не располагающие к слиянию.

Так, он говорил: « Вы с моей женой пишете мне практически в одно и то же время…» После этих слов я мысленно падала на пол от бессилия и также мысленно собиралась с силами для того, чтобы сделать кирпичную и безучастную физиономию. Затем у него на дисплее телефона я увидела фотографию симпатичной девушки, и это чуть не разорвало меня вклочья, где-то на сорок пятой секунде после увиденного я героично пришла в себя для того, чтобы сделать ту же безучастную физиономию. Он объяснял, что поставил это фото на заставку «на спор». Я до сих пор не пойму, закрывала ли я глаза на эти недостатки либо не считала этих девушек конкурентками. В машине ведь ехала я, а не одна из них. А с другой стороны, положение мое было весьма шатким: сегодня с ним еду я, а завтра — одна из его молоденьких сотрудниц.