И она понятия не имела, что обольстительную красотку Чангэ уже принял за демоницу, явившуюся совращать душу даоса во имя десяти владык ада, так что её предосторожности запоздали.

Для Шу Э это уже стало делом принципа, она едва не позабыла, что затеяла всё это, лишь чтобы отблагодарить Чангэ за спасение. Ну что это такое, в самом деле? Она старается-старается, а даос на неё ноль внимания!

Доведённый Чангэ устроил ловушку, чтобы поймать незваную гостью, – вот к чему привело усердное желание Шу Э отблагодарить своего спасителя.

Хорошенько всё проверив, Чангэ уселся на своё обычное место и сделал вид, что медитирует. Ловушка непременно должна сработать!

В его плане была брешь, о которой он и не подозревал. Да, Шу Э обычно появлялась из теней, но это не предполагало априори, что она в этих тенях и должна оставаться всё время своего «визита». Просто так совпадало, что она продолжала оставаться на теневой стороне хижины: Чангэ так сидел.

Шу Э нисколько не пугал солнечный свет и уж конечно его прямое попадание не могло развоплотить личину, которую она сшила собственными руками из редчайшей кожи нефритовых теней и дорогого сорта шёлка, который напряли для неё шелкопрядные тени.

В подчинении у Шу Э были самые разные тени, практически на все случаи жизни (и смерти, разумеется).

К магическим формациям у Шу Э тоже был иммунитет. Она ведь не являлась ни злым духом, ни демоном в понимании смертных, а значит, талисманы и заклинания на неё не действовали. Небесные техники вряд ли могли стать исключением, поскольку строились по тем же принципам, что и любая магия в любом из миров, основываясь на духовных силах заклинателя. Но Чангэ ничего не знал об этом.

Планы Шу Э ему всё же немножко спутать удалось. Обольстительная красотка появилась в хижине не сразу позади Чангэ, как рассчитывала Шу Э, а напротив него, прямо в центре хижины, вернее, того свободного пространства, что оставалось после разделения хижины на три части. Это несколько озадачило Шу Э.

Хижина была залита светом, и он оказался в маленьком клочке тени в центре магической формации. Начерченные на полу линии Шу Э сразу заметила и принялась их разглядывать, медленно поворачиваясь вокруг своей оси, чтобы составить впечатление о формации в целом. Она неплохо разбиралась в них.

Чангэ, видя, что незваная гостья не пытается выбраться из начерченного круга, а лишь поворачивается вокруг себя, решил, что ловушка сработала: демоница покинуть магическую формацию не может!

Шу Э разглядывала каждый иероглиф, не скрывая любопытства. Какая интересная формация начерчена на полу! Прежде её здесь не было. Интересно, для чего она? О том, что она призвана поймать её, она даже не подозревала. Для неё она выглядела как занятная мандала. Она насчитала восемь уровней, накладывающихся один на другой.

Двойственность восприятия, которой Шу Э владела в совершенстве, позволила ей увидеть все восемь одновременно и в той последовательности, в какой они рисовались. Она чуть нахмурилась. Формация была выстроена по принципу ловушек, какими некогда пользовалась она сама, чтобы отловить беглые души.

«Он ведь не решил меня поймать?» – подумала Шу Э и поглядела на Чангэ.

Блеск торжества в серо-голубых глазах даоса она уловила. Чангэ держал руку перед собой, сложив все пальцы, кроме указательного и среднего, но это были не медитативные мудры, они поддерживали возведённую формацию.

«И зачем ему понадобилось меня ловить?» – недоумевала Шу Э.

– Попалась, демоница! – сказал Чангэ, и в его руке появился талисман. Видно было, что он заряжен духовными силами: бумага чуть трепетала, как от сквознячка, точно хотела вырваться из пальцев.

– Демоница? – не сдержалась Шу Э.

От звука её голоса светильники в хижине на мгновение затеплились. Сомнений в потустороннем происхождении незваной гостьи у Чангэ не осталось.

Шу Э не нравилось, когда её называли демоном. Она спрашивала у Юн Гуаня, чем им полагается себя считать, и Вечный судия сказал, что они высшие сущности, стоящие особняком от других форм жизни и посмертия.

Ничего хорошего в том, что её приняли за демона или демоницу, не было. Части головоломки встали на свои места. Шу Э поняла, что магическая формация на полу – это ловушка, призванная удержать «демоницу», пока даос будет её изгонять. Шу Э мысленно закатила глаза. Какое невежество!

Чангэ увидел, как скривилось презрением лицо обольстительной красотки, и швырнул в неё талисманом. Шу Э двумя пальцами поймала его, бумага затрепетала, стараясь вырваться. Духовные силы, которыми талисман был заряжен, тянули его обратно к даосу. Шу Э чуть сильнее сжала пальцы, не позволяя бумажке ускользнуть. Ей хотелось разглядеть магические письмена на оборотной стороне талисмана.

Чангэ с досадой подумал, что если демоница настолько сильна, чтобы ловить талисманы на подлёте и удерживать их, то придётся подбежать к ней и влепить ей талисман в лоб вручную, использовав при этом Ци.

Скользнувшую по лицу Чангэ тень Шу Э заметила. Даос явно что-то… Додумать не удалось. Чангэ стремительно нёсся к магической формации, в вытянутой руке держа ещё один талисман. Шу Э инстинктивно подалась в сторону: ей не хотелось, чтобы ладонь даоса угодила ей прямо в лицо. Пусть это и личина, но удар на такой скорости ей принимать лицом не хотелось. Чангэ это заметил и ухватил демоницу за волосы, чтобы удержать…