— День был долгий, не так ли? — с горькой улыбкой говорит он, зарываясь в мои волосы.

— Почему Лаэта? Я должна была взять тебя в гильдию! Не её! Почему ты бросил меня? Почему? — слова льются непрекращающимся водопадом, а я еле сдерживаю горькие слезы и душу, отравляющую обиду внутри себя. Если бы он только был рядом, всё было бы иначе! С ним рядом вообще всё по-другому — я чувствую себя совсем другим человеком. Он так мне нужен!

— Кира, я тебя не бросал и никогда не брошу, чтобы ни случилось! — его руки берут моё лицо и заставляют посмотреть в его нежные изумрудные глаза. — У меня просто не было выбора… Если бы ты только знала… — шепчет он.

— Что ты не можешь мне сказать? — не понимаю я.

Бывают моменты, когда я отказываюсь принимать его ограничительные барьеры, которые он выстраивает вокруг себя и своих видений, желая разнести их начисто. Порой мне кажется, что он сам до конца не понимает, что когда он открывает завесу закрытого ото всех будущего и видит какой-то исход, то начинает зацикливаться на нём до такой степени, что потом, полностью погружённый в эту картинку, он в конце концов оказывается именно тем решающим рычагом, который и приводит к тому, что картинка становится явью. «Это предрешено», — порой говорит он таким голосом, что мне кажется, он даже не рассматривает другие альтернативы, просто принимая единственно возможный вариант, который увидел. Принимая его внутренне, в конце концов, именно он становится тем, кто делает его явью.

— Я просто ничего не могу сделать, — качает головой Таниэль, а я внутренне проклинаю всё на свете, потому что узнаю именно эту его обречённую интонацию. — Ты даже представить себе не можешь, насколько я беспомощен! Если бы ты только знала, что я вижу и какую боль это иногда мне приносит, и что именно я ощущаю, когда вынужден на это просто смотреть. Я мечтаю вернуться в тот ненавистный храм воздуха и никогда не подходить к этим дрянным сферам, — с ненавистью произносит он.

— Тани, не говори так! — пытаюсь успокоить его я. — В твоих руках великий дар! Ты можешь влиять на будущее! Оно не предрешено!

— Если бы всё было так просто, — он опять внимательно смотрит на меня, прожигая своими глазами, в которых столько боли. — Я могу влиять на будущее, могу его менять — это да. Но есть вещи, которые неизменны ни при каких обстоятельствах, — вздыхает он, качая головой.

— Ты не скажешь мне? — надеюсь я.

— Нет, скоро и так всё произойдёт. Осталось уже немного, — слышу я твёрдость в его голосе, когда он поднимается.

— А Деймон? — интересуюсь я.

— Деймон? — переспрашивает он, заметно напрягаясь.

— Ты не встретил его сейчас? Что мне вообще с ним теперь делать? — обречённо произношу я.

— Ты задумалась об этом только сейчас? — выгибает брови он. — Серьёзно? Даже не тогда, когда он хотел разорвать тебя на куски? — ожесточается он в один момент, на что я лишь качаю головой, не желая принимать эту правду.

— Он бы этого не сделал, — тихо говорю я, вспоминая слова Мортигена.

— Ну разумеется! — смеётся он, выходя из себя. — Это же твой демон! Он бы так с тобой не поступил, не так ли?! Ты что, реально не видишь очевидного?! — кричит он.

— Он не мой демон! — они что, вдвоём сговорились?

— Ещё как твой! — горят ненавистью его глаза. — И ты скоро это поймёшь. Ты же сама выбрала его в гильдию! И не надо мне говорить, что не было других вариантов. Только ты так решила, хотя знала последствия. И ты не просто поняла их, — с расстановкой говорит он, — ты их приняла.

Я безмолвно смотрю в его яростные изумрудные глаза, в которых читается та правда, которую, в отличие от него, я просто предпочла отодвинуть на задний план. Но в конце концов, настигнув меня, она полностью разрушила иллюзорно созданный мной мир, в котором Деймон был абсолютным злом.

Этим злом в действительности была я, ведь я даже на секунду не задумалась над тем, что, в целом, могла бы даже не соприкасаться с его гневом и его ненавистью — я могла бы взять вместо него другого тёмного колдуна, а он бы, в свою очередь, просто примкнул к любой гильдии, как он и хотел. Я не стала бы делать больно Таниэлю, который сейчас просто сам не свой, и я не могу притворяться, что не понимаю из-за кого это. Я не подвергала бы жизни Лаэты и Фелиция такой опасности, ведь теперь вместо того, чтобы получать поддержку от чёрного колдуна, они рискуют умереть от его рук, получив нож в спину. Всё что мне было нужно — это просто не брать Деймона в гильдию. Но я даже не рассматривала такой вариант. Интересно, почему?

Мой предсказатель стоит и с еле уловимой улыбкой смотрит на меня так, будто он читает мои мысли, проживая их вместе со мной. А затем, тяжело вздохнув, берёт меня за руку, говоря, что больше не хочет это обсуждать, и мы выходим отсюда навсегда.

Вечерняя прохлада обдаёт моё лицо, освобождая меня от неподъёмных оков сегодняшнего дня, и мне становится легче дышать, когда ночная луна, полностью вступив в свои законные права, начисто стирает своим бледным светом все напоминания о горячем солнце. Двор Прайма и прилегающие к нему кафетериев кишат студентами, ощутившими вкус взрослой жизни, которые, не жалея себя, прославляют успешное окончание экзаменов, вызывающе веселясь, громко переговариваясь, и без конца выпивая. Некоторые столы завалены таким количеством бутылок и стаканов, что даже непонятно, как они вообще выдерживают всё это безобразие на своих тоненьких ножках. Таниэль делает движение вбок по касательной, и мы проходим всю эту вакханалию стороной, так и не приблизившись к тому, что потом не сможем даже вспомнить.