По такому случаю император снова объявил день отдыха, так что никто не работал и все облачились в лучшие платья. Даже небогатые авилумы достали из сундуков праздничные туники — с бахромой, вышитые узорами и священными надписями. Многие нацепили дорогие браслеты — золотые, серебряные или хотя бы медные.

Аристократы были сплошь в пурпуре, у каждого через плечо — широкий шарф-повязка, а на голове обруч-диадема (у самых богатых — магические) или высокий белый колпак. Одни щеголяли свежей завивкой, другие заплели волосы в косы или связали в два пучка. Повсюду виднелись великолепные длинные бороды — заплетенные в мелкие кудряшки, перевязанные тонкими косичками.

Креол, конечно, тоже надел парадное, тоже надел пурпур. Случай и впрямь незаурядный. Маг вычернил брови и ресницы, нарумянил щеки, повесил в уши тяжелые серьги. Обычно он пренебрегал этими условностями и среди аристократии слыл тем еще неряхой, но сегодня нельзя, не поймут. Сегодня каждый шумерский муж чернит ресницы и румянит щеки.

Почтил присутствием торжество и император. Божественный владыка Шумера прошествовал по сверкающей, расстеленной специально для него дороге чистого золота. Ее наколдовал Трой, этот ущербный лизоблюд, и многие добрые подданные с жадностью поглядывали на пожелтевшие камни. Невдомек дуракам, что то всего лишь иллюзия, и все рассеется, как только император оставит площадь.

Был с Энмеркаром и царевич Лугальбанда. Этот на днях особо посещал Креола и уговаривал отправить на Луну именно его, потому что глупцу втемяшилось, что там он встретит прекраснейшую Инанну, что, как известно, дочь Сина, бога луны… ну или Энки… или Шамаша… возможно, когда-нибудь жрецы все-таки определятся, чья она там дочь.

А еще прибыли иноземные посланники. Из земли ханаанской, из униженной и покоренной Аратты, даже из далекой знойной Сабы. Из Та-Кемет прибыл сам Верховный маг — Тхомертху, что занял этот пост восемь лет назад, после смерти мудрого Гор-Тутмоса. С Креолом они поздоровались, как добрые друзья.

Зато другому гостю Креол совсем не обрадовался. Впервые за многие годы мир людей посетил каджи благородной крови — саким Седьмого Царства. Будучи тестем Лугальбанды, он получил самый почетный прием, но Креол не забыл подосланных ублюдком убийц и следил за ним в оба глаза.

— Как это произойдет, о маг? — с любопытством спросил император, подходя ближе. — Ты вознесешься на летучей колеснице или привяжешь к поясу склянки с росой?

— С росой?.. — не понял Креол. — Почему с росой?

— Каждое утро роса выпадает на траву, но исчезает от солнечного света, — важно объяснил придворный астролог, сразу откуда-то вынырнувший. — Значит, солнце притягивает росу. И если привязать к себе склянки с нею, то солнце поднимет тебя к себе, и ты вознесешься.

— Понятно… — задумался Креол. — Да, это могло бы сработать… чрево Тиамат, это хороший способ! Но долгий. Луна очень далеко, государь, и лететь туда придется много дней. Мы применим удаленную телепортацию. Ритуал уже почти готов.

Неподалеку от башни была расчищенная площадка, куда людей не подпускали. Ее огораживали барьерные чары, а внутри возились Хе-Кель, Хиоро, Трой, Мей’Кнони и Акосов. Они готовили сложное коллективное заклинание, которое телепортирует живое существо в пределах видимости, но на очень большое расстояние, при этом сохранит ему жизнь и убережет от всех возможных опасностей хотя бы на несколько минут — потом Креол будет защищать себя сам.

И, конечно, оно потом вернет его назад. В месте приземления останется временный канал, луч, который притянет Креола обратно, когда он закончит на Луне свои дела.

— … Чары будут действовать недолго, дядюшка, — любезно говорил Трой. — У тебя будет семь часов. Если не вернешься к сроку, я постараюсь удержать канал еще какое-то время, но ничего не могу гарантировать.

Креол ответил родичу улыбкой, больше похожей на гримасу. Он бы предпочел кого угодно другого в этой роли, но именно Трой — лучший телепортер среди живущих.

И каверзы с его стороны можно не опасаться. На глазах у всей Гильдии, кучи иноземных гостей и самого императора Трой ничего не посмеет выкинуть. Он слишком упадет в их глазах, если по его оплошности погибнет Верховный маг, так что Трой из кожи будет лезть, чтобы все прошло хорошо.

В общем-то, ритуал уже можно было начинать, но луна еще не заняла нужного положения на небе. А потом еще и жрецы влезли, стали пытаться освятить полет. Особенно усердствовал старик Ур-Намму, великий жрец Сина. Размахивал своим скипетром и гундосил:

— О великий Син, что прозывается еще Нанной! Слава тебе вовек, и да не ослабнут твои чресла!

Креол слушал это с кислым видом. Старый дурак опять зарядил про чресла. С тех пор, как Креол стал Верховным магом, ему пришлось часто иметь дело со жрецами, поскольку формально он и сам жрец — Мардука.