Приоткрыв дверь, Влад посмотрел в темноту залы. Ледяная ёлка стояла на своём месте, а её верхушку всё так же украшала вспыхивающая алыми отблесками звезда с пятью лучами. До неё нужно было только добраться. Влад, еле переставляя ноги, выбрался из комнаты и прислонился к стене рядом с дверью, переводя дыхание. Голова кружилась уже не переставая, а перед глазами плавали разноцветные круги, лишь мерцающая алым звезда виделась чётко и ясно. Он должен дойти до неё во что бы то ни стало.

Пошатываясь, Влад сделал первый шаг и побрёл к цели. Его тело сковывала свинцовая усталость, но он с упорством переставлял ноги, сосредоточившись на том, чтобы не упасть. Влад понимал, что если упадёт, то встать уже не сможет. И он шёл, медленно, как слепой, в полной темноте, и видел лишь сияющую звезду впереди.

Ему казалось, что это продолжалось целую вечность, когда вдруг он всем телом натолкнулся на что-то холодное, оставившее на вытянутой вперёд руке влажный след. Влад прижал холодную ладонь к лицу, и зрение немного просветлело. Он дошёл и теперь стоял, покачиваясь, у горы с подарками в подножии закованной в лёд ёлки. Звезда вспыхивала и мерцала, Влад смог рассмотреть, что она прикреплена к палке, скрытой в пушистых еловых ветвях. Ла-Урра спрятала посох Оза на самом видном месте.

Его силы закончились внезапно. Влада сильно повело в сторону, он схватился за большую коробку, перевязанную бантом, и смог медленно сползти на пол, чудом не потревожив повреждённую руку. Что делать дальше, он даже не представлял. Задрав голову, Влад смотрел на такую близкую и одновременно далёкую звезду, и слезы жгли ему глаза. Он зашёл так далеко, столько всего испытал, а сейчас, стоит только чуть поднапрячься, сможет исполнить задуманное, но силы кончились. Влад осознал, что не сможет уже подняться на ноги и, скорее всего, тут и замёрзнет, в шаге от победы. Из его горла вырвался смешок, и через секунду Влад уже хохотал во весь голос, срываясь на рыдания.

— Что за шутка судьбы! — воскликнул он. Его голос эхом прокатился по зале и затих, будто и не было.

Влад осознал, что и его ждёт превращение в ледяную скульптуру. Он исчез из своего мира, а сейчас исчезнет и здесь, и никто о нём не вспомнит. Никто и никогда. Смех сменился безудержными рыданиями, но вскоре затихли и они — сил почти осталось. Влад свернулся около ёлки калачиком и закрыл глаза, дрожа всем телом.

Он уже перестал бороться, балансируя на грани обморока, когда его вдруг охватило всепоглощающее желание ещё хоть один, последний раз увидеть любимых. Зайти в простой деревенский домик со скрипучими ступенями на крыльце, пройти коротким коридором в комнату с самой настоящей русской печкой, всегда пышущей жаром и пахнущей самыми вкусными кашами на свете. Увидеть украшенную ёлку в углу с накрытой белой простынёй грудой подарков и богатый на вкусности стол, за которым, нарядные и улыбчивые, сидят мама, бабушка и сестрёнка. Сестра, заметив его, конечно же, бросится к нему с объятиями, начнёт делиться такими важными для неё новостями и за руку потянет к столу, где его ждёт место во главе. Посадив сестру, он подойдёт к маме, уткнётся ледяным от мороза носом в её сладко пахнущую шею и крепко обнимет под её ворчание о том, что холодно и что он опять пришёл без шапки. Он виновато улыбнётся и чмокнет её в щёку. Потом будут тёплые объятия бабушки и её причитания, что он опять похудел, и поставленная перед ним полная, с горкой, тарелка любимой селёдки под шубой. За пять минут до боя курантов они поднимут бокалы с шампанским, и пока часы бьют двенадцать раз, Влад загадает самое заветное желание. Хотя нет, он не станет ничего загадывать, а просто от всей души поблагодарит судьбу и Оза за то, что помогли ему вернуться домой. Ведь именно это желание горело обжигающим костром в его душе.

По закрытым глазам ударила яркая вспышка света. Сознание прояснилось, и Влад с трудом разлепил веки. Ёлка от пола до самого потолка горела синим огнём, став полупрозрачной. Посох Оза висел над полом в центре пылающего дерева в каком-то метре от него.

С трудом приподняв руку, Влад провёл холодной ладонью по лицу, но ничего не изменилось. Посох покачивался в воздухе, то приближаясь, то отдаляясь, словно хотел, чтобы его наконец вырвали из ледяного плена. Влад, помедлив, поднял руку и дотронулся до нижней части древка. Когда его пальцы коснулись гладкого дерева, синее свечение погасло, ёлка и груда подарков вновь оказались закованы льдом, а посох с грохотом упал на пол.

Темнота обступила Влада со всех сторон. Посох лежал одновременно очень близко и недостижимо далеко. Что толку от него, если подняться на ноги и донести его до Оза Влад не мог, слишком мало сил у него осталось. Влад на боку качнулся в сторону посоха и здоровой рукой подтянул его к себе. В глубине звезды то и дело вспыхивали алые искры, тёплое бархатистое древко хотелось постоянно поглаживать, таким приятным на ощупь оно было, но на этом — всё. Влад не ощущал внутри него ни капли волшебства, возможно, ему просто не хватало умений. Или же воспользоваться им мог только сам Оз.

Сколько он пролежал вот так, поглаживая дерево и вглядываясь в гипнотизирующую глубину алого камня, Влад не знал. Ему стало холодно и захотелось спать, боль, судороги в конечностях и вспышки дрожи во всём теле отошли на дальний план. Сейчас Владу было почти хорошо, его глаза начали слипаться.

Вдруг руку пронзила короткая вспышка боли, будто ткнули иголкой. Влад вздрогнул и поднял веки. Он понял, что не ощущает тела, как будто парит в невесомости, лишь ладонь, лежащая на древке посоха, ноет от мимолётного укола. Алые вспышки всё танцевали в глубине, притягивая взгляд. Влад с трудом повернул голову и посмотрел на возвышающийся над ним тёмный силуэт ёлки. Она ведь уже помогла ему, выпустив из своих холодных объятий посох Оза. Так может…

— Как же темно, — хрипло прошептал Влад. — Ёлочка, гори!

Его ладонь на мгновение налилась теплом, а боковое зрение уловило алую вспышку, и тотчас верхушка ёлки вспыхнула тёплым жёлтым светом, огоньки побежали сверху вниз, оборачиваясь вокруг пушистых, закованных в толщу льда ветвей и расцвечиваясь всеми цветами радуги. Через несколько минут ёлка засверкала мириадами огней, обмотанная невесть откуда взявшимися гирляндами от верхушки до самого пола. Тьма отступила.

— Ничего себе, — не поверил своим глазам Влад, но решил продолжать. — Я устал и замёрз, помоги мне, пожалуйста.

Он замер, прислушиваясь к себе, а потом звезда в навершие посоха вспыхнула алым светом и по телу разлилась приятная дрожь, тёплой волной смывшая усталость, боль и холод. С кожи, выцветая, исчезли синие пятна волшебного истощения. Даже боль в руке притупилась, хоть и не исчезла окончательно. Влад легко встал на ноги, ощущая себя заново родившимся. Он не мог поверить, что секунду назад прощался с жизнью. Его охватила такая эйфория, что, не выдержав, он закружился вокруг собственной оси с посохом в обнимку, громко смеясь.