— Но если у меня будут доходы со стороны?

— Вот ведь упрямец! На первом месте клан!

— Но…

— Всё, вали, пацан. Обсудим позже. На сегодня с тобой Сова и до обеда можешь заниматься чем хочешь. Насчёт второй половины дня договорись с наёмниками, глядишь, чего придумают. Завтра — по плану. А теперь — у меня восемь три!

И Балашов вскочил, подхватил свои скрученные листочки и умчался.

Хлопнула дверь. И буквально через десяток секунд здание дрогнуло. Едва заметно, но всё же ощутимо для владельца внутреннего стержня.

Референт склонил голову и прислушался. И тихо пробормотал:

— Никак не восемь три, точно восемь пять.

— Что это?

Буров прикусил золочёный карандаш и неохотно признался:

— Иногда бывают неудачи. Без подробностей.

С треском захлопнул папку и махнул рукой в сторону выхода.

— Иди, на сегодня всё.

Егор и вышел. А чего? Откуда-то тянуло сладкой ароматной выпечкой с корицей. Не дурак же он сидеть в холодном и мрачном тёмном помещении, когда снаружи так пахнет? Надо пойти и разузнать о делах клана, согласно только что установленным требованиям.

А что может стратегически лучше влиять на мораль клановцев, чем булочки с корицей? Только круассаны с заварным шоколадным кремом. Егор гарантирует!

И потому прокрался на кухню. Где его немедленно обстреляли улыбками, вручили пакет с ароматными булочками, вытолкнули в коридор и захлопнули за ним дверь. Даже толком не дали ознакомиться со столь важным помещением.

Вот Егор и побрёл с горячим пакетом на улицу. И голову проветрить, и мысли уложить, и подальше от рыжей проглотки, которая наверняка в минуту уполовинит угощение. Пока по коридору шёл, ощутил ещё несколько очень слабых толчков под ногами. Если б не прислушивался — и не услышал бы.

На выходе молча присоединился Сова, худощавый и невысокий боец с ленивым, но удивительно цепким взглядом.

Добравшись до скамеек у воды, Егор сел спиной к озеру и принялся рассматривать дом Клана Моржей. Сова огляделся, поворачивая голову неестественно резко, присел рядом. И Егор вдруг решил похулиганить, припомнив вчерашний рассказ кого-то по имени Тушкан, что ли? Тот, который выносливость качал и получил полоску шерсти.

— У вас перьев на ногах нет?

Сова качнул головой.

— А что у вас есть?

Боец внимательно взглянул на Егора и тому вдруг почудилось, что глаза у охранника ненормально большие и круглые. Помотав головой, Егор вгляделся внимательнее. Нет, показалось.

— И чего качаете?

— Головой качаю, — разродился птицевоин, зажевав первое слово, так что и неясно, сказал «головой» или «голову». — И тебе советую.

Совет показался обидным и Егор не стал делиться булочками.

Посидел, посмотрел.

Насладился сдобой.

Встал и спросил:

— Я осмотрю дом?

Сова кивнул.

А Егор уже топал к крыльцу. И пошёл направо, оставляя стену по левой руке. Это было семейное, Метелицы всегда ходили направо. Дед, помнится, — не тот, что с бескозыркой, а другой, с юга, — целую теорию вывел.

Мол, предки Егоровы жили в башнях-донжонах с внутренними круговыми лестницами по левую руку, а правая была свободна для боя. Мечом, там, секирой или рогатиной какой сподручнее правой десницей действовать. А уж как хорошо сулицу метать!.. Всей контре кранты!

Правда, когда Егор внимательно рассмотрел теорию, то отверг. Ходить направо, это ж не то же самое, что подниматься спиной вверх по лестнице с сулицей в правой руке? Что-то дед тут недоучёл.

Отец, гад такой, сурово поддакивал фантазиям предка. И северных маринованных грибочков подкладывал к жареной картошечке, желая порадовать и выдумку подбодрить.

Кто сказал «мухоморы»? Не было такого!

Видел Егор эти башни, когда к бабке на Севера съездил. Вся деревня из донжонов-пятистенков с сараями-контрфорсами, хотя большинство с подклетью, а иные в два этажа. Вот почти как в покинутой деревне на полпути из того мира в этот. Только там послабже, на второй этаж не замахивались.

Не приживаются в наших краях донжоны, как есть не приживаются, не северный это фрукт. А избы ничего так растут.

Но здесь выросло совсем другое.

Здоровенное пятиугольное здание из красного кирпича. Одним из углов, дальним от озера, смотрело чётко на юг. Длина стены шагов в семьдесят, не меньше, сложена из крупных плотных кирпичей, куда больше привычных. Пока Егор шёл вдоль стен и внимательно приглядывался — не нашёл ни одного треснувшего или выкрошенного.

Цоколь поднимался метра на полтора от земли, с глухой стеной без единого оконца. А выше — первый и второй этажи, из того же красного кирпича с небольшими полукруглыми окошками под самым потолком, забранные тяжёлыми коваными решётками, вделанными глубоко в толщу стены. Ни распахнуть, не выдернуть.