— Граф… мне сейчас так хорошо… Как вы можете говорить, что это того не стоило, зная обо всем, через что я прошла? — в ее голосе звучала спокойная меланхолия.

Кеннет внимательно осмотрелся, чтобы убедиться, что они остались наедине, и зашептал, нависая над Аной:

— Ты совсем необучаемая? Мало того, что ты изменила воспоминая так, что они критически повлияют на их личности, так еще и одновременно обеих!

Ана хмыкнула и отвела взгляд. Даже если Кеннет был прав, ей было неприятно слушать отповедь. Почему-то она полагала, что он должен был ее понять, он же обещал, что ее мучители будут наказаны?

— Главное, что у меня все получилось.

Кеннет потер переносицу и шумно выдохнул.

— Вот правда, когда говорят, что на одном таланте далеко не уедешь. Ты на него мозги обменяла или что?

Граф продолжил бы отчитывать Ану, но кто-то подошел со спины и положил ему руку на плечо. Это оказался Карл.

— Граф Блэкфорд, что вы делаете с моей спутницей?

Кеннет обернулся.

— Не ваше дело, — он рявкнул и сбросил руку Карла.

— Уже мое, раз я увидел, как вы обращаетесь с леди. Ана, он вам не навредил?

— Н-нет, — у нее дрогнул голос, в голове билась мысль: «Сколько он слышал?».

— Есть вещи важнее твоих чувств, Ана, — Кеннет покачал головой, развернулся и вышел с террасы.

«Есть ли?» — спросила она себя и вновь поежилась от ночной прохлады.

— Ана, как вы себя чувствуете? — Карл снял с себя фрак и накинул ей на плечи, затем присел рядом.

— Все хорошо, я бывает слишком раздражаю графа, — она усмехнулась, — вы уже должны были догадаться, что характер у меня не сахар.

— Я уверен, что у вас замечательный характер, — ободряюще сказал Карл, — граф Блэкфорд перешел границы, у него нет права с вами так разговаривать.

— И давно вы подслушивали? — Ана повернулась к Карлу.

— Я-я, нет, не подслушивал… то есть, я ничего не слышал, кроме последней фразы. Но он все равно не должен был вам грубить!

В эту минуту молодой Инквизитор показался Ане невероятно милым. Его галантность и забавная застенчивость позволяли ей чувствовать себя раскованно.

— Может и не должен был, но знаете, мистер Карл, я предпочитаю, когда меня ругают, чем когда меня используют! — Естественно, она оставила невысказанной мелькнувшую мысль, что Кеннету она позволяет и то, и другое.

Карл пристыженно молчал. Он сидел, вытянувшись по струнке, но голова была низко опущена, а руки строго покоились на коленях. Из его идеальной прически не выбился ни один локон, светлые волосы блестели, отражая свечение звезд, и Ана почувствовала легкий укол совести, смешанный с почти родительской нежностью. Она немного сощурилась и коснулась ладонью его щеки. И тихим голосом сказала:

— Что случилось между вами? Быть может, я могу помочь?

Карл поднял на нее глаза, в них ясно читались грусть и тревога. Он слабо улыбнулся, или может Ане так только показалось, и бережно накрыл ее руку своей.

— Ана… если можете, если вы с графом не близки так, как я думаю, или даже если близки… я прошу вас, уходите из его дома, — он говорил едва слышно, словно молился. — Он недостойный человек.

Ане показалось, что глаза Карла немного покраснели. И что это за непреодолимая грусть, прорвавшаяся через его спокойный голос?

— Почему? Прошу вас, мне нужно знать…

Карл отпустил ее ладонь и покачал головой.

— Вы так похожи на мою сестру, потому ли я слаб перед вашими чарами? Но позвольте мне сохранить эту тайну от вас.

— А если не позволю?

— Боюсь, что у вас нет выбора.

— Боги! И этот мужчина только что говорил о моих чарах! — Ана картинно разочарованно вскинула руки. — Значит я должна продолжить быть вашей слепой марионеткой, пока вы ищите пути навредить Кеннету?

Голос ее прозвучал особенно громко и жестко в тишине прохладной ночи. Она злилась и одновременно не хотела вновь грубить своему спутнику. Но бесстыдный интерес к тайне Кеннета и изворотливая учтивость Карла начинали утомлять. Карл вздрогнул, его глаза виновато забегали:

— Прошу вас, не говорите так!

— Но это правда? Пока что вы обвиняете графа Блэкфорда непонятно в чем и явно желаете лишить его спокойного сна. Тогда как для меня он никто, как бескорыстный благодетель. И, повторюсь, между нами нет никаких, — она бросила укоряющий взгляд, — никаких близких отношений! Более того, вы предлагаете мне целиком и полностью поверить вам на слово, после того как, я напоминаю, чуть меня не убили.

Ана закончила речь и разочарованно выдохнула. Она старалась говорить как можно спокойнее, но раздражение душило ее. Красное, перекошенное от боли лицо Карла, было ей ответом, что она била в слабую точку. Но Инквизитор продолжал молчать, лишь нервно вздыхая.