— Отойди, Тидел! Ты мешаешь.

— Мешаю чему, дядя?

Ответить хозяин расположенного по соседству постоялого двора не успел, потому что увидел меня. Выражение его сморщенного, как печеное яблоко, лица стало еще более недовольным. Я заняла место рядом с Тидом.

— Чего вы все хотите? — громко спросила я.

— Снести! — выкрикнул кто-то, и полтора десятка людей подхватили это слово.

Пришлось ждать, пока они стихнут.

— Чего ради? Уходите.

— А тебе-то что, Эйна? — спросил Лас. — Ты «Белой ласточке» не хозяйка!

Я положила руку на плечо Тида. Мальчик трясся от страха, да мне и самой было не по себе.

— Может быть. Ждите Грэза, если вам нужен хозяин.

— Грэз сюда не вернется! Это все уже поняли! — сказал сын дядюшки Ласа.

Я часто встречала на нашей улице этого румяного силача… Да всех, пришедших к нашим воротам, я неплохо знала! Каждого из этих людей я знала!

— Чем вам мешает «Белая ласточка»?

— А ты не догадываешься?

— Нет, дядя Лас. Я не догадываюсь, зачем ты пришел! Объясни мне, уж будь добр!

Он горько усмехнулся:

— Тебе, Эйна, хорошо! Твоя трава не спрашивает, на какой улице ты живешь. А вот у меня половина постояльцев съехала.

Люди согласно загудели, и я, наконец, уяснила суть проблемы.

— Ты думаешь, что все из-за «Ласточке»?

— А из-за чего же еще? Все этот проклятый колдун!

— Но колдун мог выбрать любое место! Каждый из вас мог оказаться в нашем положении!

Я заметила, что от волнения повысила голос, и постаралась говорить спокойнее.

— Вам повезло, что вы не на месте Грэза! — добавила я.

— Повезло, Эйна? У меня пустует три четверти комнат! И у них, — старик обвел рукой пришедших вместе с ним, — тоже убытки! Я уважаю Грэза, но его здесь нет и уже не будет, поэтому и говорить нечего!

— Уходи, дядя Лас. И вы все тоже расходитесь! От того, что вы разрушите «Белую ласточку» ваши дела на лад не пойдут!

— Да! — крикнул Тид. — Уходите, пожалуйста! Мы ничего плохого не делали!

— Я не могу сказать ничего дурного ни о тебе, Тидел, ни о тебе, Эйна! Только вот проклятой конюшне на нашей улице не место!

И старый хрыч махнул рукой, зазывая людей в наш двор.

— Стойте! Стойте! — испуганно пискнул Тид, но я придержала мальчишку за плечо.

— Я отсюда не уйду, — сказала я ему. — А ты беги и приведи стражу! Постарайся уговорить их выйти за стену.

Нужно было сразу отправлять мальчика за подмогой… Мужчина, которого я попыталась задержать, толкнул меня, чтобы освободить себе путь.

— Эй, Весет! Не твоего ли племянника я выхаживала прошлой весной! — окрикнула я его.

Он остановился. И даже отвел бесстыжий взгляд.

— Звини, Эйна, — сказал он, помогая мне подняться с земли. — Но ты нам не мешай. Тебе-то какой резон защищать «Ласточку»?

— Живу я тут! Идиот! — выкрикнула я Весету в спину.

Бессильно выкрикнула. Погромщики уже разбрелись по двору и ломали двери, ведущие в стойла. У ворот стали собираться люди из приюта, охочие до развлечений. В погроме они не участвовали, но и мне помогать не спешили. Наоборот, моя растерянность и бессильные попытки остановить разрушение «Белой ласточки» этих людей только забавляли. Я слышала смешки и видела, как на меня показывали пальцами…

— Хватит! — раздался чей-то голос.

От такого зычного окрика лошадь бы присела на задние ноги. Обернувшись, я увидела хозяина знаменитого «Великого Тиодона», за спиной у которого вертелся Вилис. Мальчишка поймал мой взгляд и сделал страшные глаза.

Дядюшка Бесет стоял в воротах «Ласточки», уперев руки в бока. Этот человек одним своим видом внушал уважение, а сейчас вместе хозяином к нам пожаловали трое работников «Тиодона». Все как один были молодыми и рослыми мужчинами.

— Что за беззаконие тут учинили? Кто это затеял?

Как-то само собой вышло, что дядя Лас оказался перед Бесетом в одиночку. Со старика свалилась шапка, обнажив голую, как коленка, и комично маленькую голову.

— Ты зачем пришел, Бес? Тебя мы звали! Это дело нашей улицы!

— Меня вот он позвал, — мужчина положил руку на голову Вила. — Его это касается! Ну-ка пошли отсюда! А не то сейчас придет стража и будете им объяснять, зачем позарились на чужое!

— Хозяина у «Ласточки» больше нет, — попытался возразить Лас, но люди, которых он привел, уже начали расходиться. — Жаловаться в управу никто не будет…