– Как я уже говорил: совершенно непонятно, существует ли демон в действительности. И связан ли с добычей, которой тоже, возможно, в действительности не существует, все это чистое предположение. Более того, мы не знаем, как именно там оказался изумруд. Может быть, кто-то из туристов бросил его туда, а рыба съела его и выплюнула обратно, я не знаю.

– Его съела рыба!
– Питер чуть не постучал себя по лбу.
– Вы сами в это не верите!

– Нет, конечно же, нет. И поэтому я собираюсь организовать тщательный обыск пляжа. Но это все, ребята.

На выходе друзья погрузились в свои мысли. Боб внезапно остановился на ступеньках полицейского участка.

– Пантано и Скрэб в Селламуре, Ветмор мертв, - сказал он.
– Значит, они не могут стоять напрямую за событиями на Черном озере. И искать пропавшие драгоценности, спрятанные там тремя преступниками давным-давно, верно?

– Что ты подразумеваешь под словом «напрямую»?
– спросил Питер.

– Значит, один из трёх жуликов проболтался?
– вмешался Юпитер. – Что кто-то о них рассказал или товарищу по заключению, или другу, который был в гостях, ну, или родственнику?

– Именно. Кто-то еще знает о спрятанных драгоценностях. И этот некто явно знает, где их искать.

– Теперь этот некто должен вытащить спрятанное из укрытия, а затем они поделят добычу, после того как его подельник выйдет из тюрьмы!

Питер указал на Боба.

– Вот это отличная версия – в истории замешано третье лицо! Хорошая идея!

– За восемь месяцев до их освобождения? Спустя столько лет?
– возразил Юпитер.

– Может быть, - ответил Боб, - один из сидящих в тюрьме подельников хотел опередить другого? Но в то же время не дать возможности ещё кому-то, на свободе транжирить награбленное в течение более десяти лет?

Питер наморщил нос.

– Возможно. Но даже если бы это было правдой, как мы узнаем, кто это был из них, и если да, то с кем он разговаривал?

– Очень просто! — сказал Юпитер.
– Мы едем в тюрьму!

Глава 12. Хронометр и макароны любит карп с лимонадом и арахисом в рисе

Поездка в Пасадену состоялась только на следующее утро. Часы посещения тюрьмы Селламур были с 7:30 до 10 и с 15:30 до 17:30, как три сыщика узнали из Интернета накануне вечером. Они хорошо знали дорогу туда, так как пару лет назад навещали своего бывшего клиента в тюрьме. С тех пор здание ничуть не изменилось. Та же серая неприглядная бетонная коробка, забор с колючей проволокой поверху, вышки наблюдения.

– Эх, у них все еще нет герани на окнах.

Как и прежде, второго детектива охватил озноб при виде холодного, отталкивающего комплекса зданий.

Накануне три сыщика выработали стратегию. Поскольку они не были официальными лицами, не были родственниками или друзьями Пантано или Скрэба, им нельзя было просто поговорить с задержанными. К счастью, школьные предметы в нужный момент можно было использовать как прикрытие.

– Исследование о том, как работает пенитенциарная служба Калифорнии.

Директор тюрьмы, закинув правую ногу на левую, сложил руки на груди и раскачивался взад и вперед в своем мощном кожаном кресле. Согласно маленькой табличке на столе-монстре, мужчину звали Маккензи Уигхэм. После того, как их впустили внутрь, в сопровождении охранников привели в офис Уигхэма.

– Но ведь школа начнется только через несколько недель.

– Нам нравится работать на опережение, - сказал Юпитер, стараясь чтобы его слова звучали как можно правдоподобнее.
– Это снимет дополнительную нагрузку, когда занятия снова начнутся.

Уигхэм пронзительно рассмеялся. Над столом взвился легкий алкогольный запашок.

– Итак, настоящие образцовые ученики. Что ж, отлично. И как вы, ребята, это себе представляете? Что вы хотите узнать?

– Нас в первую очередь интересуют коммуникационные структуры. Почта, разговоры, правила посещения, контакты заключенных между собой, все аспекты. И если возможно, - первый детектив изобразил свою лучшую и самую искреннюю улыбку, – мы также хотели бы поговорить с двумя или тремя заключенными, находящимися под стражей.

Питер и Боб изображали примерных учеников. В машине они оба даже зачесали волосы на прямой пробор, хотя Питер подумал, что с такой прической он выглядит совершенно по-идиотски.