— Какую подлость вы ещё задумали?

Но Эттвуд не спешил ей отвечать. Он неспешно подошел к камину, где тлели угли, достал лучину, зажег ее и принялся подносить к свечам, освещая комнату.

Чем светлее становилось в гостиной, тем ярче пылали щеки Сьюзен. Они горели от злости и стыда. И ей совсем не хотелось видеть лицо Кристиана Эттвуда. Она до сих пор чувствовала, как его губы прикасались к ее губам.

Кристиан загасил лучину и, по-прежнему не торопясь, направился к ней.

— Я обещал, что не оставлю вашу выходку без внимания, — самодовольно произнес он, — и час расплаты настал. Ваш избранник оказался настолько рассеянным, что потерял вот эту записку. — Кристиан достал из кармана хорошо знакомый Сьюзен листок. — Но вам повезло, что ее нашел именно я.

— И это вы называете повезло?! — возмутилась Сьюзен.

Наглая усмешка продолжала венчать усы мистера Эттвуда.

— Конечно. Если вы сделаете то, о чем я вас попрошу, она вернется к вам без какого-либо ущерба для вашей репутации.

— И о чем же вы хотите меня попросить? — подозрительно прищурила она глаза.

— Можете не переживать, тут наши желания совпадают. Я хочу поцелуя.

— Что?! Но вы уже получили его!

— Дорогая мисс Хейли, из-за вашей неопытности вам простительно думать, что наше невинное прикосновение можно считать поцелуем. Но хочу вас заверить, это было только начало. Мне же нужен настоящий поцелуй.

— Ни за что! — воскликнула Сьюзен и с упрямым видом вздернула подбородок.

— Тогда мне придется обнародовать вашу записку.

— Вы не посмеете!

— Хотите проверить?

Смотря в его наглое лицо, Сьюзен понимала, что он не оставил ей выбора. Этот негодяй был способен на любую подлость. Как же ей хотелось вместо поцелуя расцарапать ему лицо. Или повыдергать все усы. Или пнуть по заднице. Или.... Чем дальше она заходила в своих мыслях, тем кровожаднее они становились.

— Хорошо, вы получите поцелуй, но после него вернете мне записку, — требовательным тоном заявила она.

— Конечно.

Получив добро на гадость, Кристиан тут же вплотную приблизился к ней и постарался обнять ее за талию, на что Сьюзен отшатнулась назад и уперлась спиной в дверь.

— Нет! — выставила она перед собой руки. — Мы договаривались только на поцелуй. Я не хочу, чтобы вы касались меня.

— Но одно без другого почти невозможно.

— Тогда, или откажитесь от вашего желания, или постарайтесь держать руки при себе.

Кристиан несколько секунд раздумывал, но потом согласно кивнул.

— Хорошо, — и снова приблизился к ней.

Кристиан был почти на голову выше Сьюзен, отчего ей казалось, что она находится в настоящей ловушке. И эта ловушка стала еще теснее, когда он поднял руки и уперся ими на уровне ее лица. Всё. Отступать было некуда. Она вжалась в дверь и напряженно смотрела, как Эттвуд принялся не спеша склоняться к ней. Он не отрывал взгляда от ее губ, которые она плотно сжала. От страха Сьюзен зажмурилась и принялась ждать пытки. И спустя мгновение почувствовала его горячее дыхание на своем лице.

— Расслабься, мой птенчик — прошептал он, и в то же мгновение завладел ее губами.

Сьюзен ожидала, что сейчас, зная, кто ее целует, ей будет неприятно, но она сильно заблуждалась. Умелый рот Кристиана нежно сминал ее губы, заставляя ее раствориться в странных и удивительных ощущениях. Действуя терпеливо, он покусывал их, проводил по ним языком, слегка оттягивал и погружал в свой рот. Постепенно, всё в Сьюзен сосредоточилось на этом поцелуе. Она и сама не поняла, как расслабилась и позволила Кристиану раскрыть ее губы и проникнуть внутрь. Ей бы следовало стиснуть зубы, но погружая в глубину ее рта своя язык, Кристиан открывал ей новые горизонты, о которых она и не знала. Его язык изводил ее чувственным, но, в тоже время, страстным танцем.

Опьяненная новыми ощущениями, Сьюзен не заметила, как мужские руки ухватили ее за талию и прижали к телу. Но она нисколько не сопротивлялась этой близости, неосознанно отклоняя голову так, чтобы Кристиану было удобнее целовать ее. Вместе с ее уступчивостью пришел и его напор. Теперь Кристиан действовал как завоеватель, с жадностью и горячностью овладевая ее ртом.

Все сильнее Сьюзен охватывало приятное томление. Но, вместе с тем, внутри нее росло напряжение, которое искало для себя выход. Сьюзен хотелось вцепиться в Кристиана и заставить его не останавливаться, пока тот не поможет ей выплеснуть это напряжение наружу. И тут, в тишине, раздался стон. О Боже! Это же её стон!

Сьюзен в ужасе распахнула глаза, поняв, что только что натворила. Как она могла так забыться?!

Она резко прервала поцелуй и постаралась оттолкнуть от себя Эттвуда, но тут же поняла, что находится в его объятиях. Как?! Когда это произошло?!

— Отпустите меня! — принялась она вырываться из его рук. — Я не разрешала вам трогать меня! Вы бессовестный человек!

За показным негодованием Сьюзен пыталась скрыть неловкость от своего постыдного поступка.