Церковная служба уже не набирала и половины того народа, что ходил раньше, и в последнее время посещалась в основном пожилыми людьми, да и скорее из любопытства. Уже все ждали, какой ответ придет из Зольцена, ждали приезда инквизитора и праведного суда над священником.

В окружении разрушенных насыпей люди уходили с кладбища, Прийт вспомнил о старике Томасе, которого никто не видел с того раза, как он отстал от них в лесу. А Якобу привиделось, что у могильщика, лицо нечеловеческое, что если развернется он к людям, там будет звериный оскал. Отмахнувшись, он поковылял за всеми. «А может появился разрушитель могил? Кто же он?» – подумал Якоб. – Точно не священник!»

Марта в день похорон просидела в сарае. Ее заперли там те, кто боялся, что в траурный день накликает еще беду эта сумасшедшая. Фру Эмилия сама заманила туда Марту, позвала ее, когда Марта напевала какую-то дайну [5] .

Закрыв певунью на щеколду и еще подперев черенок от вил к дверям, фру Эмилия направилась в ее дом, где стоял гроб с Ларсом. Ее опередила жирная крыса, засеменившая к дыре в изгороди. И едва женщина успела проводить ее взглядом, как из сарая юркнула другая крыса, и уже бежала целая стая крыс, не обращая никакого внимания на человека.

– Ее даже крысы боятся! Неспроста это…, – успела проговорить фру Эмилия, запирая двери, и спросила себя: – А что ж я двери запираю с покойником?

Утро следующего дня выдалось не столь дождливым, как ветреным. Натужно скрипели старые покореженные ветки и сучья. Пока молодые деревья гнулись под набегами ветров, чуть не до земли, старые – лишь обмахивались листвой, скрипели натужно, неся ощутимые потери. По всему лесу валялись сломанные ветки, и стелилась обсыпавшаяся листва. Ты бродишь между великанами-деревьями и чувствуешь себя таким же, как они, твердым, непоколебимым и устойчивым. Ты подставляешь свое лицо любому ветру, ты готов благодарить бушующую стихию, что сдерживает человека от дурных помыслов, которые ведут его к бродяге Дьяволу.

Можно ли любить непогоду?! Никому ведь не расскажешь о таком странном влечении, да еще когда тебя подозревают во всех смертных грехах. Отец Марк зажмурился, расставил руки и улыбнулся, будто кто-то невидимый нашептал ему какие-то слова. Ветер отозвался на его желания, и летящие листья с деревьев липли к лицу, и стала бессмысленной грустная песнь урагана.

Ему не хотелось никуда идти, вместе с ветром он вдыхал прохладу, наполняясь новыми силами, и представлял себя и ветром, и неподдающимся деревом, и тварью божьей под тем деревом. Но больше всего он искал избавления от той напасти, что неотступно преследовала его все эти дни. То была страсть к женщине. И он понимал, как бессилен его разум перед этой страстью, как слаба его вера, как хаотичны поступки. Куда легче совладать с ураганом, чем с самим собой.

«Рвешь поспевший крыжовник, поешь церковные песни. Тебе становится легче, но как без исповеди? Нужно ехать в Зольцен, в монастырь, на исповедь. Ты должен укрепиться в вере. Она же пошатнулась – она нуждается в тебе… Исповедь поможет вернуть веру. Без веры не спасти невинных. Не уберег Марту – она потеряла разум – но она нуждалась в помощи. Шел по следу ее – призывал ее к молитвам – и не дал ей любви человеческой. И явился ей Дьявол. Боже! Но как же быстро она была совращена! Как не увидела она, где кроется зло? И расплата – муж, болтается в петле, объеденный крысами. И остальные, влекомые адской страстью, были истерзаны, как безмозглые цыплята.

…Ларс искал Марту, а потом меня. Эйен тоже увязался за Мартой в лесу. А еще раньше Янек бегал за Кристиной, а потом… Потом он решил, что она со мной и забрался в этот проклятый дом. Значит…, значит…., значит….. Сколько этих «значит»!

Но совершенно ясно одно! Сатана направлял женщин как приманку…».

Все больше раскрывались перед ним двери изощренного плана Дьявола, где люди впадают в разврат и гибнут, и обвиняют в этом ревнителя церкви, где тело священника становится орудием соблазна. Но еще бьется душа в своем порыве к божескому свету. Но это его следующая цель.

«…Янек, Ларс, Эйен – искали женщин, но попадали на место своей казни. Дьявол завладел их мозгами. Он дал им подсказку, что искать надо совратителя, и делал их совратителями. А совратитель боится священника, не может его видеть – поэтому встречали они Беса в сутане! Так Дьявол насмехался над ними.

Идешь за женщиной – а приходишь к священнику. Но тебе не нужен священник – ты не шел к нему – тебе нужна женщина – тогда священник становится оборотнем и выпускает когти и рвет тебя как заблудшую скотину.

Значит, Он отправлял их искать самого себя. Он отвратил их от Бога. Разуверившись в Господе – люди станут служить Сатане».

Он вдруг понял, что ему начинает открываться Истина и Господь не случайно наделяет его этой миссией. Он выходит на единственный путь…., он начинает понимать, как вызвать ЕГО. Того, кто не достоин имени, того, с кем боролись веками истинные приверженцы Церкви Христовой.

«Но есть любовь… земная любовь, в которой я не могу себе признаться. А это грех, пока я его скрываю. Надо признаться… Надо признаться во всем. И нужно любить человека, иначе…, иначе… Нет! Другого пути нет. Но как любить и не предать Спасителя?!»