До болезни я не часто думал о том, чем бы могла наполниться моя жизнь, будь я отцом. Когда же узнал приговор, все изменилось. Ребёнок мог стать ответом на вопрос: что я оставлю после себя? Но не стало.

— Из-за нее? Из-за женщины, которая вас не узнала? — не отставал Орест.

Я взял еще одну виноградину. Гребцы в голубом поплыли назад.

— Виноград еще холодный, но уже не ледяной, — сказал я.

Орест некоторое время надеялся на ответ, но кисть перед ним все уменьшалась. Наконец он оторвал виноградинку, некоторое время перекочевал ее во рту, а потом раздался треск.

Не могу же я сказать тебе, друг, что по жадности. Ребенок отнимает наибольшую твою ценность — время. Твои вечера после работы, которые ты можешь посвятить своему образованию или подготовке к завтрашнему дню. Твои выходные, которые ты можешь занять полезными знакомствами. Времени всегда не хватает людям, которые хотят сделать немного больше других. Но когда-то они угощают виноградом ребенка — и замечают, что время остановилось, и понимают, как они ошибались.

Я поставил тарелки в кухонную раковину. Пока заносил в комнату стулья с балкона, Орест закатил рукава и принялся за посуду. Старался не звенеть, словно боялся разбавить в памяти тот звук, который открыл для себя сегодня — звук трескающей между зубами виноградины.

Из нас получилась бы хорошая команда, подумал я. А еще: случалось, что женщины мыли посуду на моей кухне, но ребенок никогда.

Но вот Орест протер чашки чистым вафельным полотенцем и повесил его на ручку духовки.

— Ну что? — хлопнул я в ладоши, оказавшись в роли, до сих пор неизвестной мне. — Есть ли место, где тебе хотелось бы побегать? Но если не знаешь Киева, можем довериться моему выбору.

— На стадионе, — Орест словно ждал этого вопроса. — Я хотел бы побегать на «Олимпийском».

Такой выбор меня удивил.

— Бегать по кругу? Есть же масса более интересных мест!

В уголках его рта появились упрямые морщинки.

— Я выбираю «Олимпийский». Я никогда не видел его днем.

Что ж, я сам предложил. Стадион, да стадион. Взрослый иногда может предать слово, которое дал другому взрослому, но перед ребенком он обязан его держать во что бы то ни стало.

Я положил в карман кошелек и, немного подумав, отключен телефон. В коридоре я споткнулся о ботинки Ореста, и мне стало стыдно. Тяжелые и парки, как для легкой осенней погоды, и, кажется, на размер больше. Я предложил мальчику пробежку, потому что не хотел оставаться в одиночестве, но не обратил внимания, удобно ли ему будет бегать в такой обуви.

Ну что ж, я взрослый, а взрослый может решить эту проблему.

— Я вот подумал, — внезапно возник Орест за моей спиной. — А если вы ошибаетесь? Вы говорите, она вас не узнала. А если все было не так ли?

Я громко вздохнул и снял с гвоздя ложку.

5.4

Открыв дверцу и выставив одну ногу наружу, Капитан, с которым мы распрощались полчаса назад, дымил как завод ферросплавов. Увидев Ореста, он сразу погасил сигарету о бордюр, спрятал окурок в пустую пачку, удивив меня своей ответственностью, и схватив из торпеды газету, принялся разгонять дым в салоне.

— Я думал, ваш корабль уже в родном порту, — я открыл дверцу со стороны пассажира, чтобы он не отвлекался.

Капитан принюхался и, довольный, положил сложенную газету в бардачок.

— Я держал курс в порт, но на полпути вспомнил об одной важной вещи. Давно собирался навестить невестку и никак не мог найти подходящий выходной. А сегодня такая отличная погода.

Он вышел из машины и крякнул, разминая ноги. Орест снял с капота багровый лист каштана и вытянул руку, просвечивая его на солнце.

— В такую погоду хочется бежать не останавливаясь, — сказал мальчик так тихо, словно говорил не с нами, а просто фиксировал в звуковых внутренних переживаниях.

Капитан поправил ему темные очки.

— Ты у них как настоящий гонщик. Еле сдерживаюсь, чтобы не уступить тебе руля! — подмигнул он Оресту и протянул сигаретную пачку с окурком. — Орест, выбрось в урну у подъезда.

Орест застучал по асфальту ботинками.

— Но ведь никакой невестки, да, Капитан?

Он взял меня под локоть, как пионер, желающий поделиться с вожатым свежим сплетнем.

— Невестка есть, и мы к ней сейчас поедем, потому что в такой обуви не очень-то побегаешь, — кивнул он на мальчика.

Так вот почему он вернулся!

— Мы сначала собирались в торговый центр, — я словно оправдывался.

— Никакого центра! В магазине моей невестки есть все, что нужно, — отрубил он. — Да еще хороший вкус продавца. А главное — для меня предусмотрены соблазнительные скидки, которыми я еще никогда не воспользовался.

— Скидки не главное.

Орест пристучал назад, и Капитан махнул ему на сиденье рядом с собой. Кто бы сомневался.