— Что ты делаешь? — спрашиваю я, удивленная неожиданностью этого жеста.

— Я же говорил, что сегодня нужно быть незаметной. Пытаюсь смягчить… — Он бросает взгляд на мой наряд. — Всё это.

Он возвращается к окну, тщательно выбирая ещё несколько цветов: ромашки, маленькие белые и жёлтые цветочки, и пару фиолетовых. Он обходит меня, не сводя взгляда, и встает сзади.

Без предупреждения его пальцы касаются моих волос. Кириан слегка тянет их назад, и я вынуждена сглотнуть, потому что этот невинный жест пробуждает воспоминание о поцелуе, который я не должна была дарить, и о желании, которое не должна испытывать.

Я понимаю, что он плетет мне косу.

— Никогда не представляла тебя за таким занятием.

Тихий смешок касается моей шеи.

— Ты постоянно это говоришь.

У меня перехватывает дыхание. В этом жесте есть что-то интимное: его руки, осторожные, мягко касаются моих волос, скользят по шее. И я осознаю, что настоящая Лира и он уже делили эту близость.

— Это всегда удивляет, — быстро отвечаю я. — Напомни, кто тебя научил?

— Эдит, — тихо говорит он. — У меня была старшая сестра, которая делала со мной всё, что захочет. А потом появилась Аврора, и она делала то же самое.

Я представляю его ребенком, плетущим косы капризным сестрам, и не могу сдержать улыбку.

В этой истории есть что-то обычное, трогательное, даже немного неуместное. Этот воин никогда не выходит из дома без оружия и возит с собой ядовитые флаконы, но у него есть сестры, которых он, кажется, очень любит.

Один за другим, он вплетает цветы в мои волосы, и когда заканчивает, поворачивается ко мне, внимательно смотрит, а затем слегка наклоняется. Я замираю, пытаясь понять, что он собирается сделать.

— Это тебе не понадобится. — Он снимает кинжал, что висел у меня на боку. — И это тоже.

И затем избавляется от кинжала на моем бедре.

— Теперь выглядишь намного лучше, — улыбается он с насмешливой искрой.

— А что насчет тебя? — спрашиваю я в ответ.

— Что? — удивляется он.

— Ты выглядишь, как наемник, как всегда, и я что-то не вижу у тебя цветочков в волосах или намерений выйти на улицу без оружия.

Кириан поднимает брови, и что-то в его взгляде подсказывает мне, что он воспринял это как вызов или провокацию. Он вынимает один цветок из моей косы, умудряется пристроить его в петлицу своего жилета и затем распахивает руки передо мной.

Я понимаю, что он приглашает меня разоружить его.

Я сомневаюсь, но делаю шаг вперед.

Все оружие, что было на виду, уже лежит на столике. Поэтому Кириан явно не ожидал, что я наклонюсь, ослаблю его сапог и найду там маленький нож. Ищу в другом сапоге — и нахожу еще один, спрятанный в кармане на бедре.

Я выпрямляюсь перед ним, передавая ему три оружия, а он продолжает с интересом смотреть на меня. Возможно, у него есть еще, но я не хочу продолжать его ощупывать, чтобы выяснить это, ради своего же блага. Он тоже не говорит ни слова.

— Теперь всё? — спрашивает он, как будто не он был инициатором этого представления.

— Не знаю. Теперь я достаточно неприметна?

— Да, — улыбается он.

— Да, — улыбается он.

Он направляется к двери, открывает её и приглашает меня выйти первой. Проходя мимо, он ловит меня за запястье и шепчет мне на ухо:

— Хочу, чтобы ты знала: быть наемницей — вовсе не так уж и плохо.

Я краснею, словно он никогда не говорил мне ничего более провокационного, хотя на самом деле говорил. Возможно, всё дело в голосе, в его тоне, в этой близости…

Я слегка толкаю его, и он улыбается, но едва заметно, сдержанно, а я снова вижу ту грусть, что пришла с утратой, которую он переживает.

Глава 24

Лира

Территория Волков. Завоеванные земли. Королевство Эрея.

Мне не приходит в голову спросить, чем мы занимаемся на самом деле, до тех пор, пока мы не позавтракали дважды: один раз в очаровательном кафе, где подавали горячий шоколад и коричные печенья; другой раз — на уличной лавке с горячими сладкими булочками.

— Всё это замечательно, но что мы здесь делаем?

— Тянем время, — отвечает он, прогуливаясь неспешно.

— Время для чего?

— Для этой ночи, — отвечает.

Полуденное солнце отражается от известковых строений, топя снег, что скопился на углах улиц. Дети, закутанные в толстые шерстяные шарфы и перчатки, бросаются снежками друг в друга.

— Что будет сегодня ночью? — не сдерживаюсь, продолжая расспрашивать его.

— Если нам повезёт, то ведьминский шабаш.

Я замираю.