"У меня никогда не было", - медленно произнес Коллурио. "За пределами дворца их немного". В этом он был прав. Все монкаты в Аворнисе произошли от пары, которую черногорский посол подарил Ланиусу несколько лет назад. Король подарил несколько из них избранным дворянам, но только некоторым. Большую часть он оставил себе. Коллурио продолжил: "Я бы хотел, да, если у меня будет такая возможность".

"Если ты хочешь его, я думаю, он твой", - сказал Ланиус. "Я бы хотел, чтобы ты попытался научить одной конкретной вещи одного конкретного кота".

Коллурио поклонился еще раз. "Я ваш слуга, ваше величество. Чему вы хотите научить животное?" Но после

Ланиус описал это, тренер нахмурился. "Не хочу проявить неуважение, но это не одно и то же. Это целая серия вещей. Обезьяне пришлось бы учить их по одному за раз, а также ей пришлось бы научиться выполнять их в правильном порядке. Я не уверен, будет ли это существо достаточно умным. Я также не уверен, хватит ли у него терпения".

Имел ли он в виду, что не был уверен, хватит ли у него терпения? Ланиус бы не удивился. Король сказал: "Я хочу, чтобы ты сделал все, что в твоих силах. Если ты потерпишь неудачу, я не накажу тебя, хотя я могу попробовать еще раз с кем-нибудь другим. Если ты добьешься успеха, ты и твои близкие никогда ни в чем не будут нуждаться. Я обещаю тебе это ".

Коллурио облизнул губы. Он был заинтересован — Ланиус мог это видеть. Но дрессировщик животных сказал: "Опять же, ваше величество, я не хочу проявить к вам неуважения, но не мог бы король Грас дать мне такое же обещание?"

Даже кто-то, стоящий так низко по социальной лестнице, как он, знал, что Грас был единственным, кто обладал реальной властью во дворце. "Я не обижен", - сказал Ланиус, что было ... в основном правдой. Хотя это было не совсем правдой, это нужно было сказать; Коллурио, казалось, испытал облегчение, услышав это. Король продолжил: "Здесь, однако, я думаю, что могу сказать вам, что он бы так и сделал. Это тоже то, в чем он заинтересован. Я напишу ему и спрошу, если хочешь ".

"Нет, ваше величество, в этом нет необходимости. Я верю вам", - быстро сказал Коллурио. Он зашел в своих сомнениях так далеко, как только мог — вероятно, дальше, чем осмелилось бы большинство людей. "То, что ты мне только что сказал, достаточно хорошо".

"Тогда, я думаю, мы заключили сделку". Ланиус протянул руку. Коллурио пожал ее. На пальцах дрессировщика, его ладони и тыльной стороне ладони было поразительное количество разнообразных шрамов. Не все животные, с которыми он имел дело, были послушными. Охваченный нетерпением, Ланиус спросил: "Ты хочешь начать прямо сейчас?"

"Могу я попросить подождать до завтра?" Ответил Коллурио. "Я хотел бы позаботиться о своих собственных животных, если вы не возражаете".

Ланиус понял, что был слишком импульсивен. Он кивнул. "Конечно. О, и еще кое-что". Дрессировщик животных с любопытством поднял бровь. Ланиус сказал: "Ради королевства, а также ради твоей собственной безопасности, не говори о том, что ты здесь делаешь, ни с кем, никогда. Это секрет, который я просил тебя сохранить".

"Не говорить о дрессировке обезьяны, ради моей ... безопасности?" Коллурио звучал так, как будто он не мог поверить своим ушам.

"Я не шучу", - сказал Ланиус.

Улыбка тренера и то, как он покачал головой, говорили о том, что он не понимает, но спорить не собирается. "Я буду молчать", - сказал он. "Мой язык - не журчащий ручеек. Я говорил тебе об этом, и я имел в виду именно это ".

"Хорошо". Ланиус снова кивнул. "Это часть сделки, которую мы только что заключили".

"Ради шанса тренировать "монкэтс" я бы держал рот на замке обо всех видах вещей", - сказал Коллурио. Ланиусу это понравилось. Коллурио ничего не сказал о шансе поработать с королем и под его присмотром. Ланиус был бы поражен, если бы дрессировщик животных не думал об этом. Но у него хватило ума не говорить этого. Возможно, тренировка монкэтса действительно была для него важнее. Во всяком случае, Ланиус мог на это надеяться.

Импульсивно он снова протянул руку. Коллурио пожал ее. Ланиус сказал: "Я думаю, мы отлично поладим".

Через некоторые из Девяти рек были переброшены мосты. Паромы и баржи переправили аворнийскую армию через остальные. Речные галеры, длинные, стройные и смертоносные, патрулировали вверх и вниз по течению - на каждой переправе. Плавно двигая веслами в унисон, они напомнили Грасу множество сороконожек, шагающих по воде. Они также заставили его тосковать по тем дням, когда командование одним из них было пределом его амбиций.

Когда он сказал об этом Гирундо, его генерал рассмеялся над ним. "Ты так говоришь только потому, что у тебя болит зад".

"У меня не болит зад", - ответил Грас. "Я уже достаточно поездил верхом, чтобы привыкнуть к этому. Но то были более простые дни. У меня было не так много поводов для беспокойства. Большую часть времени я был на Стуре, но почти никогда не думал об Изгнанном. Ментеше? Да, конечно. Их повелитель? Нет."

"Он тоже не думал о тебе в те дни. Если ты оказываешься в мыслях Изгнанного, ты появился в этом мире", - сказал Гирундо.