"Хорошо. Я рад это слышать. Я бы не хотел верить, что наши архитекторы были дикими и неуправляемыми людьми". Ланиус улыбнулся Тинамусу, который казался одним из наименее неуправляемых людей, которых он когда-либо встречал. "Ты можешь это сделать? Ты сделаешь это? Или мне следует спросить кого-нибудь из твоих свирепых коллег?"

"Это не кажется трудным. Один из них, вероятно, мог бы сделать это так же хорошо, как я". Нет, Тинамус не был придворным. Любой, привыкший к порядкам двора, громко заявил бы, что он единственный человек во всем мире, который, возможно, справится с этой работой. Он погрозил пальцем Ланиусу. "Но вот что я скажу вам, ваше величество — любому из них будет так же любопытно, как и мне, и они захотят знать, почему вы говорите, что то, что выглядит как простая работа, может быть небезопасным".

"Ммп". Ланиус пожалел, что не мог издать более радостный звук, чем этот. Как бы сильно он не хотел признаваться в этом даже самому себе, Тинамус был прав. Если работа собиралась подвергнуть его опасности, он имел право знать почему. Вздохнув, Ланиус сказал: "Чем меньше ты знаешь о том, почему ты делаешь то, что делаешь, тем меньше вероятность того, что у тебя будут неприятности от Изгнанного".

Брови Тинамуса снова подпрыгнули. Его глаза, серые, как гранит, широко раскрылись. "Тот самый… Изгнанный, ваше Величество?" Он засунул палец в правое ухо, как бы показывая, что не верит, что правильно расслышал.

Ланиус только кивнул. "Это то, что я сказал".

Левая рука архитектора изогнулась в жесте, который должен был отводить взгляд изгнанного бога подальше. Ланиус тоже использовал его, хотя и не был уверен, что это принесло какую-то пользу. Тинамус спросил: "С какой стати… его должно волновать то, что я создаю для тебя?"

"Я не буду отвечать на этот вопрос", - сказал Ланиус. "Как я уже говорил тебе, чем меньше ты знаешь, тем, вероятно, тебе будет лучше. Однако, какова бы ни была причина, то, что ты делаешь, может заинтересовать его".

"Это самая безумная вещь, которую я когда-либо слышал". Тинамус громко рассмеялся. "Когда я говорю своей жене—" Он замолчал, прежде чем Ланиус успел открыть рот, и сказал: "О". Если это имеет отношение к Изгнанному, и если я не должен знать очень много, она должна знать еще меньше, не так ли?"

Он действовал быстро. Ланиусу это понравилось. Он сказал: "Не говорить ей многого — или вообще ничего — может быть хорошей идеей, да. Чем меньше людей знают и чем меньше они знают, тем лучше для них, скорее всего, будет ".

"А как насчет каменщиков, и каменотесов, и плотников, и кирковщиков, которые работают над этим? Что мне им сказать?" Спросил Тинамус.

"Говори им все, что тебе заблагорассудится. Скажи им, что ты думаешь, что король сошел с ума", - ответил Ланиус. Судя по выражению глаз архитектора, он был недалек от этой мысли. Ланиус ухмыльнулся. "Продолжай. Наслаждайся. Клянусь богами, я никогда не накажу тебя за оскорбление величества".

Тинамус ухмыльнулся в ответ. "Теперь, когда я получил твою клятву, я должен идти и кричать грубости с крыш домов".

"Продолжай. Я уверен, ты заставишь людей поверить им". Ланиус рассмеялся, чтобы показать, что он шутит. И так оно и было — в основном. Но некоторые люди все еще были более склонны верить плохим вещам о нем, чем они были бы склонны верить какому-либо другому королю. Он так и не смог до конца пережить скандальный седьмой брак своего отца и те дни, когда в детстве его считали незаконнорожденным из-за этого. Шрамы, которые он носил из-за тех дней, поблекли, но они никогда не исчезали.

Капитаном скаутов короля Граса был крепкий маленький человечек по имени Стрикс. Большинство скаутов были крепкими маленькими человечками. Крепкие большие люди занимались в армии другими делами. Маленькие человечки нагружали своих лошадей меньшим весом, чем их более крупные собратья. Это придало лошадям немного больше скорости, немного большей выносливости и позволило им приблизиться к тому, на что были способны верховые животные Ментеше.

Прямо сейчас Стрикс был крепким маленьким человеком с озабоченным выражением на обветренном остроносом лице. Он сказал: "Ваше величество, у нас пропали три разведчика".

"Пропал?" Резко спросил Грас. "Ты хочешь сказать, что они у Ментеше?" Это было бы плохо. Грасу было трудно представить что-либо худшее. Когда кочевники брали пленных, они часто потешались над ними и проявляли дьявольскую изобретательность в своих забавах. Изгнанный гордился бы ими. Изгнанный, вероятно, гордился ими.

Но Стрикс покачал головой. "Нет, или, во всяком случае, так не кажется. Мы шли по их следам, как могли, и эти следы просто — заканчиваются. Все трое просто — останавливаются. Никаких признаков людей. Лошадей тоже не видно."