— Техники тёмных магов весьма… специфичны. — Сгладил ответ Эстли, намекая, что смотреть, как нечисть жрёт сама себя или растекается кровавой лужей не самое приятное зрелище. Следователь только понимающе кивнул. — Но влюблённая женщина — поистине страшное создание. Она ни перед чем не остановится. Нарна со своими камнями от дрекавака ничего не оставила, а потом поливала слезами бессознательного Хашетта, вообще ни на что вокруг внимания не обращая. — Воздушник смущённо улыбнулся воднику, но тот только кивнул, никак не выразив своего отношения.

— Вы видели, как адепт Эддерли оказался внизу?

— Он стоял рядом с адептом Брэвиком. Мне было плохо видно, что происходит. Адепт Эддерли пошатнулся и упал. Кажется, адепт Брэвик протягивал ему руку, но я не уверен.

— Адепт Фальк, насколько хорошо вы осведомлены о возможностях адепта Брэвика? Отвечайте коротко. — Тёмный маг строго посмотрел на огневика, и тот фыркнул.

— Он на курс старше нас с Эддерли, но иногда мы сталкивались на тренировках. Приличный уровень владения огнём. Не сказал бы, что выдающийся, но высокий. Достаточно коротко?

— Достаточно, спасибо. Благодарю за содействие. К вам больше вопросов нет, если нам потребуется что-то уточнить, будет проведена дополнительная беседа.

Следователь встал, кивнул и пошёл в кабинет мэтрессы. То ли сообщить, что закончил, то ли получить разрешение для беседы с другими пациентами.

— А я вот что думаю, почему это у меня запястье не прошло, если на мне круг бессмертия был? Остальные раны зажили, а запястье нет. — Фальк снова покрутил рукой, и получил от Нейны чувствительный удар в бок. — Ай!

— Потому что, пока ты был без сознания, тебе эту руку отгрызли. Там всё на одних лоскутках кожи болталось, — уточнил информацию Сорок два, а Фальк побледнел. — Такие раны и круг бессмертия не сразу восстановит.

— Стоп! Не хочу ничего знать, — замахал руками огневик. — Расскажешь потом, когда соберёмся все в городе, чтобы отметить окончание турнира. Я сейчас не готов к таким новостям.

Нейна тоже не была готова и думала только о том, что могли отгрызть Тейлору, и каким чудом не отгрызли. Справиться со страхом удалось не сразу, но рассуждения Фалька о финале встряхнули и заставили вернуться мыслями в лазарет.

— Схожу за амулетом, чтобы обновить фиксатор. — Она встала и побрела к мэтрессе, пытаясь переварить информацию, или хотя бы просто воспринять. Но без флакона успокоительного настоя сделать это представлялось весьма затруднительным.

Нейна Аркур

День пролетел быстро, и когда Нейна, изрядно успокоенная настоями, пришла в комнату, ей не хотелось ничего, кроме как лечь спать. Душ, пижама, мягкое одеяло. Где-то под кроватью завозился Март, но сон утащил быстрее, чем Нейна успела подумать о фамильяре.

В этот раз она снова оказалась в библиотеке. Той же, но выглядящей совсем иначе. Книги были разбросаны, навалены кучами, обрывки страниц шелестели под ногами. Чтобы дойти до «Звезды погибели», пришлось перелезать через настоящие завалы, обходить упавшие и перегородившие путь стеллажи.

Пентаграмма была на месте. Пустая. Что она вообще хотела найти здесь? Зачем шла? Память тут же выдала ответ, что искать надо демона. Как же сильна привычка — если о чём-то долго думать, то потом мысли так и норовят свернуть на проторенную тропинку. Нет. Нейна потрясла головой. Ей не нужен демон, ей всегда был нужен только отец. Или друг. Но где он?

— Джеймс!

Звук отразился от потолка и стен, эхо раскатило обрывки имени. Пусто. Здесь никого не было кроме неё. Неужели ничего уже не вернуть? Она села. Сумка грохнула об пол, напоминая, что в библиотеку ходят учиться, а не сидеть и плакать. Нейна вытерла неожиданные слёзы рукавом мантии и вспомнила, что призрак у неё теперь фамильный, и вызывать его, наверное, надо иначе.

Хрустальный шарик нашёлся в сумке. Холодный и безжизненный. Нейна покрутила его в руках и опустила на пол, легко подтолкнула, и он с громким звуком, заставляющим морщиться, покатился в пентаграмму. Остановился почти в центре.

— Джеймс, появись. — В этот раз хватило шёпота, чтобы над меловыми линиями возникло слабое серебристое мерцание. Медленно, словно через силу, оно приняло форму человека.

Джеймс сидел, согнув ноги в коленях и уткнувшись в них. Какие-то белые нити тянулись от лучей звезды, опутывали его, словно заключали в кокон. Нейне казалось, что призрак становится всё более и более материальным.

— Джеймс, — позвала она снова, но он молчал. Чужих эмоций тоже не было. То ли потому что тот был спокоен, то ли потому, что дело происходило во сне.