— И темные это знают. Вы стали их мишенью. Неужели вы так хотите погибнуть? Это же… глупо.

— Вам-то до этого какое дело? Помнится, у башни Эстера, когда Арнлейв Эгго напал, вы говорили совсем другое. Что мы лишь часть истории, мы умрем, и жизнь продолжится без нас, — голос Леди дрогнул, словно она была готова сейчас вылить на него все обиды за Верхний мир.

— Вы правы, моя задача — следить за балансом Света и Тьмы, и сейчас в Эстере все нестабильно. Да, на смену одним правителям придут другие, за ними третьи, а я буду нести неустанно свою службу и дальше, если, конечно, мистеру Риду не взбредет в голову убить и меня, — на этих словах он усмехнулся, а Тали продолжала сверлить его осуждающим взглядом. — Вы останетесь для меня лишь воспоминанием. Но хочется, чтобы вы не становились этим воспоминанием как можно дольше.

Леди так и стояла несколько секунд, глупо хлопая глазами, пытаясь понять, что он имел в виду под этим «вы» — всех троих соправителей или лично ее.

— И это слегка выходит за рамки моих полномочий здесь, да и вообще вряд ли это правильно, — Дэвид так и не дождался ответа от Хранительницы. — Хотя что в Нижнем и Верхнем мире есть правильного?

— Дэвид, то, что я защитила вас тогда от Арнлейва Эгго, не делает вас обязанным нам, — наконец, к ней вернулся дар речи. — Вряд ли Смерть позволит вам оставаться здесь, если узнает, что вы встали на сторону светлых.

— Я не встаю на сторону светлых, — он посмотрел ей в глаза. — Я по-прежнему стараюсь исправно выполнять свои обязанности.

— Не припомню, чтобы в обязанности Всадников входило спасение кого-то из правителей.

— Не входило, — улыбнулся Дэвид, а у Леди перехватило дыхание, хотя она этого и пыталась не показывать. Но разве возможно скрыть хоть что-то от слуги Смерти? — И дело совсем не в том, что вы спасли меня от Эгго. В конце концов, в ваших же интересах не становиться причиной гибели еще одного Всадника. Но есть в вас что-то такое, что придает моему служению городу особый смысл.

Тали нервно сглотнула, не заметив, как обхватила себя руками, словно пытаясь закрыться от внезапного откровения. Она сейчас не хотела даже думать о том, как глубоко уходил этот особый смысл, и, что пугало еще больше, чувствовала, как ее сердце предательски колотится.

— Вы мне напоминаете о моей жизни, той, когда я был человеком, — Дэвиду словно и не нужен был ответ Леди, как будто он читал ее мысли. А, может, так оно и было?

— А вы помните ее, свою жизнь?.. — Тали словно очнулась ото сна, поняв, что прикоснулась к чему-то сокровенному и непостижимому ни одному из ныне живущих смертных.

— К сожалению, да. И это мучает меня и не позволяет быть до конца беспристрастным, — с горькой усмешкой произнес Дэвид. — Но об этом, как-нибудь в другой раз. Я думаю, вам нужно домой, сегодня был непростой день.

«А еще обдумать все, что ты здесь наговорил», — мысленно произнесла Леди, но судя по внезапному смешку Всадника он прочел и эти мысли, чем моментально вогнал ее в краску.

— Доброй ночи, Леди, — лишь ответил он, слегка поклонившись, а затем ее обдал ледяной ветер портала, в котором Дэвид исчез.

Джоан стояла на крыше одного из невысоких зданий, плотно громоздившихся друг на друге где-то посреди Мармиати-Ай. Еще недавно она была дома с сыном, а теперь в компании ненавистной некромантки, желторотого хранителя и местного гегемона Тьмы, едва не столкнувшись с братом Дженнифер и не подставив под удар Эстер, думала, как не сойти с ума от происходящего. Только изображение Оливера в руке и помогало ей держать себя в руках.

На снимке, которое трепетно гладила пальцами Джоан, Олли было всего два года, тогда он просто сидел посреди гостиной, а разноцветные игрушки сами по себе парили вокруг него, забавляя маленького эфириста-телекинетика. На фоне виднелись ноги его восторженно кричащего отца, а сама Джо тогда дрожащими руками держала объектив. Изображение получилось смазанным, но таким натуральным, без какой-либо постановки или поддельных эмоций. В то время она, Клаус и их малыш еще были единой и счастливой семьей. И для Джоан всегда было важно, что хоть теперь многое и изменилось, но они оба живы и здоровы. Пока живы…

— М-мы же всегда можем в-вернуться н-назад, — осторожно предположил Хоук, стоя за ее спиной, пока Берч пыталась набраться решимости.

— Квентин дело говорит. Вы вернетесь, ничем не будете рисковать. В конце концов, ты просто взяла и внезапно кинула сына, — настаивала Дженнифер, которой вообще не хотелось, чтобы с ней тащился такой огромный «багаж».

— Начнем с того, что я не кидала сына, Клаус вообще-то его отец, если ты не забыла, — ревностно рявкнула на нее Джо, обернувшись, и тут же словила заинтересованный взгляд Висенте. Он редко что-то комментировал, но, в этом она была точно уверена, все замечал и наматывал на ус. Ей бы помалкивать, но сдержать свои порывы за пределами Эстера, когда вокруг столько Тьмы, было все сложнее. — Я бы с радостью избавилась от твоей компании, Дженнифер, но, боюсь… другого шанса у нас может не быть.

— Уверен, что Л-Леди… мисс Тали что-то придумает. Я н-не т-трус, н-но… — во всей это компании, похоже, только Хоук сохранял благоразумие, хотя те несколько часов, что ему удавалось поспать за пределами родной обители, оборачивались кошмарами, где то родная мать снова под влиянием Соулривера, то однокурсники с Академии, став зомби, пытались убить его. — Мы нарушаем приказ.

— Вы — да, но я не подчиняюсь вашим правителям, — гордо задрала нос Эфрейн. — И это выглядит крайне неразумно для бывшей жены Советника, матери и капитана хранителей Эстера.