– Замолчи! – оборвал её Ху Цзин. – Хватит забивать гвозди в собственный гроб!

Ху Сюань поджала губы и проронила:

– Конечно, отец, ты ведь готов отрезать уши собственному сыну и вышвырнуть его в другой мир, только чтобы Лисье Дао было нерушимо. Очень похвально с твоей стороны, пример для подражания всех лис.

– Ху Сюань! – прорычал Ху Цзин с перекошенным лицом.

– Ради сохранения тайн, которые не стоят и выеденного яйца, топить или душить собственных отпрысков, – засмеялась Ху Сюань, покусывая фалангу пальца, – из страха, что они могли унаследовать тайные знания? Отец, знания не наследуются, только инстинкты. Неужели ни у кого до сих пор не хватило ума этого понять?

– Молчать! – взбеленился Ху Цзин. – Не повторяй крамолы этого… этого лисоотступника!

Дядюшки Ху зашептались.

Ху Цзин какое-то время скрежетал зубами, потом разжал челюсти и сказал:

– Ты покинула мир демонов, тогда как лисьим знахарям это запрещено, и будешь за это наказана. Но это не единственное твоё преступление. Ты можешь огрызаться на обвинения в самоволке из мира демонов или раскрытии лисьих тайн, это ничего не изменит. Но что ты скажешь на другое обвинение? От него тоже попытаешься откреститься?

– Другое преступление? – повторила Ху Сюань.

Лицо её на мгновение стало удивлённым. Ху Цзин, увидев это, окончательно рассвирепел.

– Ху Сюань! – рявкнул он. – Лисьим знахарям запрещено участвовать в священных обрядах! Ты нарушила табу!

– Ты как-то узнал, что я приняла участие в жертвоприношении Хошань?

– Ты ещё и… – задохнулся Ху Цзин.

– Не об этом? – удивилась Ху Сюань.

– Ты приняла участие в брачном ритуале, тогда как лисьим знахарям свадьбы запрещены!

– В брачном ритуале? – повторила Ху Сюань с прежним недоумением.

И тут всё сложилось. Она быстро обернулась к Лао Луну. Тот на долю секунды смутился.

– Ясно…

Теперь, когда она восстановила в памяти события, произошедшие на Верхних Небесах, сомнений у неё не осталось: праздновали вовсе не возвращение Тайлуна, а свадьбу. Лао Лун её облисил, и так искусно, что она даже ничего не заподозрила. Мысль об этом у Ху Сюань возмущения не вызвала. Она неслышно вздохнула и прижала руку к груди. Теперь они будут принадлежать друг другу до скончания веков, и никакое малое лисье судилище этого не изменит.

– Это была очень красивая свадьба, – сказала Ху Сюань, обращаясь к Лао Луну. – Спасибо за неё.

– Ты… не сердишься? – осторожно спросил Лао Лун.

Вообще-то он ожидал оплеухи или затрещины и готовился пробить собой стену зала Предков, но Ху Сюань лишь мягко улыбалась.

– Это было в лисьем духе, – возразила Ху Сюань. – С чего мне сердиться?

– С того, что ты лисий знахарь! – завопил Ху Цзин.

Ху Сюань повернулась к нему и ко всем дядюшкам Ху лицом. В её взгляде была решительность.

– Я больше не хочу быть лисьим знахарем, – чётко произнесла она, – и не буду.

– Я больше не хочу быть лисьим знахарем, – сказала Ху Сюань, – и не буду.

Воцарилось молчание. Дядюшки Ху опять вытаращились на Ху Сюань.

– Это не тебе решать, – резко сказал Ху Цзин.

– Кому, как не мне? – покачала головой Ху Сюань и, помолчав, спросила: – Отец, ты знаешь, почему я вообще решила стать лисьим знахарем?

– Чтобы найти лекарство от Тьмы, – сказал Ху Цзин.

– Почему, а не зачем, – покривила губы Ху Сюань. – Потому что я не хотела, чтобы лисьим знахарем становился А-Вэй. Я не могла взвалить на него эту ношу. Она не для него. Ради него я бы пошла на что угодно. Как и он ради меня. Мы оба это сделали.

– О чём это ты? – не понял Ху Цзин.

– Ты когда-нибудь задумывался, отец, почему А-Вэй совершил лисоубийство? – спросила Ху Сюань, и лицо её исказилось внутренней болью. – Он так и не ответил на этот вопрос. Он предпочёл лишиться ушей и долгое изгнание, только чтобы правда никогда не раскрылась. Он убил того лиса из-за меня.

Теперь уже и Ху Цзин вытаращился на Ху Сюань.

– Что-что? – переспросил он.

– Я тысячи лет пребывала в неведении, – с нажимом проговорила Ху Сюань. – А-Вэй не позволял к себе прикасаться. Когда А-Фэй избавил его от Тьмы и А-Вэй был в забытьи, я проверила его память, чтобы узнать правду. Я никогда не поверила бы, что А-Вэй убил кого-то из прихоти. Он… убил того лиса из-за меня… ради меня. Тот замыслил дурное из зависти. Неприлично говорить такое вслух. Он хотел посягнуть на мою лисью честь. Если бы это произошло или об этом узнали, репутации лисьего знахаря был бы нанесён колоссальный урон. Поэтому А-Вэй его убил. Поэтому безропотно принял наказание, тогда как этого не заслуживал. Если бы он рассказал правду… – Ху Сюань прижала кулак к губам ненадолго, чтобы справиться с эмоциями, глаза её увлажнились.