— ЗдорОво, мамочка! — довольно весело приветствует.

— Привет, ты на громкой, — закатываю глаза, неосознанно улыбаясь.

— Понял. С непристойными предложениями повременю и флиртовать не буду, — усмехается паяц.

— Нарываешься, — тихо рычит Дам.

— Так, ты сразу ко мне езжай, — переходит на деловой тон Натан. — У Дины твоей очень крепкая голова оказалась. Уже очнулась и доводит весь медперсонал своими истериками да капризами. Правда, не помнит, в какую аварию попала и с кем. Что нам на руку. Я подкинул разоблачение о её фальшивой беременности. Хотела в больнице полежать, вот и полежит, пока скандал не стихнет…

— А Камиль? — выпаливаю, грызя ноготь. — Он очнулся?

— Кам… — тянет Натан.

— Это сейчас не важно, — перебивает раздражённо Дамир. — Мне нужно, чтобы ты сделал Нике новый загранпаспорт.

— Зачем? — интересуется адвокат.

— Расскажу при встрече, — отмахивается мужчина, — Что по Валиеву-старшему?

— Ребята полковника вчера с поличным его поймали. Он тебя во всеоружии ждал, а приехал омон. В общем, ему не до вас сейчас, даёт показания по нелегальному оружию, что было изъято вчера, — хмыкает Натан.

Откладываю телефон на торпедку и стараюсь абстрагироваться от мужского разговора. Мне вообще не хочется ничего слушать про этих Валиевых.

Слишком быстро пролетают два дня. У нас остаётся одна ночь. Завтра я уеду из Петербурга. И когда вернусь — неизвестно.

Эти пару дней мы мало виделись. Дамир был в разъездах, его вызывали следователи по любому поводу или даже без. Я же сидела в квартире, принадлежащей Натану. Мужчины параноили и не позволяли даже поехать к себе.

Мне очень не хватало общения, я варилась в собственном соку и боялась позвонить оставшейся подруге. Вдруг поделюсь с Кристиной, а она тоже предпочтёт рассказать чужим людям.

Именно в эту ночь мне не спится, ворочаюсь, кручусь. Сама не отдыхаю и Дамиру не даю.

— Расслабься, Ник, — пряча зевок, просит мужчина и обнимает крепче.

Я практически полностью взбираюсь на Дамира. Зарываюсь носом в сгиб шеи, запускаю прохладные пальцы под футболку. Согреваюсь им и прикрываю глаза. Макушкой чувствую улыбку и поцелуй. А ягодицы обжигают горячие ладони.

Мы довольно долго лежим в полной тишине. Темноте и спокойствии. Вдыхаю его запах и, наконец, засыпаю. Просыпаюсь глубокой ночью, веду ладонями по пустым простыням и непонимающе сажусь. Дамира нет.

Укутавшись в одеяло, иду на поиски мужчины. Он курит на кухне возле панорамных окон. Вся его поза напряжённая, воинственная. Ему тоже не спится этой ночью. Подобравшись со спины, обнимаю. Прижимаюсь губами к позвоночнику между лопаток. Дамир тянет на себя, и мы меняемся местами. Подтягиваю выше сползающее одеяло и смотрю на ночной Санкт-Петербург.

Крупные хлопья снега покрывают серые постройки да голые деревья белоснежным ковром. Кружатся за окном. А с нашей высоты открывается безумно красивый пейзаж. Мой любимый город даже в три часа ночи не спит. Завлекает яркими огнями, раздвижными мостами и старинной архитектурой.

Пока я завороженно рассматриваю оседающие на окно снежинки, Дамир стягивает с меня одеяло, запускает ладонь под сорочку и прижимает к животу.

Разворачиваюсь, обнимаю за шею. Мужчина склоняется и целует. Мягко совсем, почти невесомо. Лаской своей заряжает, да так, что бабочки в животе трепещут. От него пахнет сигаретами. И все эти дни меня откровенно мутил этот запах. Но сейчас я наслаждаюсь им. Лёгкие наполняю и отвечаю самозабвенно.

— Иди в постель, я сейчас подойду, — шепчет, отрываясь от губ. Смотрит с нежностью, поглаживает свободной рукой поясницу, разгоняя проснувшихся мурашек.

Мотаю головой и тяну ночную сорочку наверх, полностью обнажаясь. Серые глаза вспыхивают возбуждением и голодом. Он отстраняется, давая мне пространство. Глубоко затягивается и, потушив сигарету, зарывается пятерней в волосы. Кожу головы царапает слегка и, притянув к себе, сминает губы в новом поцелуе. Совершенно другом, жадном, жарком.

Мы долго стоим, прижавшись друг к другу, и просто целуемся. Мужские ладони гуляют по моему нагому телу, оглаживают бока, касаются везде. Ласкают, заряжают, воспламеняют. Сама корябаю ногтями по торсу, отметины оставляю, запускаю пальцы под боксеры, ощущая силу его желания. И наслаждаюсь каждым мгновением.

Отстранившись, Дамир разворачивает меня обратно к окнам. Упираюсь ладонями в стекло, дыхание перевожу и собираюсь с мыслями. Охнув, царапаю стекло и выгибаюсь.

Дам ласкает языком бьющуюся жилку. Сжимает грудь, кончиками пальцев пощипывает и трёт соски. Стон срывается с губ, меня молнией удовольствия прошибает, разрядами проносится прямо к низу живота, что камнем тянет.