И слава богу, потому что он нуждался в этом.

От так чертовски отчаянно нуждался в друге.

Глава 8

Спенсер снова начал ходить из стороны в сторону по комнате отдыха. Аарон гордился тем, что приходил вовремя — на каждый приём у терапевта, на каждое свидание, даже если они просто тусовались вместе и смотрели фильм, он либо приходил вовремя, либо звонил. Сообщения, которые Спенсер отправил за последние сорок пять минут, все подсвечивались зелёным, отправляясь через смс, а не через iMessage. Что-то было совсем не так; он это чувствовал. Будто наждачная бумага на зубах или фольга, ощущение действовало на его рассудок. Он приехал домой впервые за несколько недель. Они общались через IM каждый день, и с Аароном всё было в порядке, но, может быть, он хотел наказать Спенсера за отъезд тем, что не будет с ним видеться.

— Ты что-нибудь от него слышал? — спросил его отец в третий раз, проверяя время на дорогих часах на своём запястье. — Пропускать приём на него не похоже. Может, мне лучше позвонить его матери, — за практически три года сеансов психотерапии с его отцом, Аарон не пропускал ни одного. Аарон посвятил себя терапии, потому что хотел жить без воспоминаний, кошмаров или постоянной боли. Только за последний год они проделали значительный путь, до такой степени, что иногда Спенсеру казалось, что он видел отблески того парня, которым Аарон мог быть.

Дай ему ещё пятнадцать… — Спенсер перестал жестикулировать посреди предложения, когда ему на телефон пришло сообщение.

«Звонок».

Не сказав отцу больше ни слова, Спенсер перескочил через низкий столик и побежал к двери. Это должен был быть Аарон, просто должен был. Коврик перед входной дверью выскользнул из-под его босых ног, и Спенсеру пришлось ухватиться за косяк, чтобы не упасть на задницу. Поймав равновесие, он распахнул дверь и обнаружил ошеломлённого Аарона рядом с его равно обескураженной матерью.

— Здравствуй, Спенсер, — через мгновение произнесла Мишель, и Спенсер чуть не упустил это, потому что не мог оторвать глаз от Аарона. Грубый шрам резко контрастировал с его серой бледностью.

— Здравствуйте. Миссис. Даунинг, — ответил Спенсер, пытаясь сформировать какой-то другой вопрос, кроме «Какого чёрта?» Почему на сеанс терапии пришла его мать? Она никогда не ходила с Аароном на терапию. Спустя мгновение, он нашёл слова и потянулся к Аарону, который отстранился.

Что случилось? Ты в порядке? Пожалуйста, поговори со мной, — жестикулировал Спенсер, заставляя себя замедлиться. Аарон владел языком жестов не так давно, так что нужно было быть осторожным. Спенсер думал отвести Аарона в ванную в главном зале, потому что кожа парня, которая казалась практически пятнисто-серой, начала приобретать ещё и зелёный оттенок.

— Нам нужно поговорить с твоим отцом. Он в комнате отдыха? — абсолютное отсутствие эмоций на лице Аарона и холодная тьма в его глазах напугали Спенсера. Не говоря ни слова, он отвёл их в комнату, где ждал отец.

— Аарон, ты в порядке? — спросил тот, но Аарон просто повернулся к Спенсеру.

Я приду за тобой, когда мы закончим, — прожестикулировал он, и Спенсер почувствовал, как треснуло сердце. Первые шесть месяцев Аарон настаивал, чтобы Спенсер присутствовал на его сеансах терапии. Это помогало ему успокоиться. Но затем были только он и отец Спенсера, потому что Аарон не мог обсуждать подробности насилия перед Спенсером. Парень не мог понять, почему Аарон хотел, чтобы рядом была мать, но не он. Может, Аарон расскажет всё позже. Может, не расскажет вообще.

Когда Аарон намеренно отвернулся, чтобы Спенсер не видел его лица, и начал разговаривать с его отцом, который закивал, Спенсер обнаружил, что не может этого выносить. Не сказав больше ни слова, Спенсер отступил и вышел из комнаты. Это был один из нескольких случаев в его жизни, когда ему хотелось обладать способностью подслушать. Вместо этого он прошёл на кухню, не обращая внимания ни на что, кроме боли в сердце. Добравшись до комнаты, обитой светлым деревом, он десять минут стоял перед открытой дверцей холодильника, прежде чем решил, что ничего не хочет — ни остатков пиццы с предыдущего вечера, ни даже газировки. Он хотел только Аарона.

Через двадцать минут, когда Спенсер думал, что может действительно сойти с ума от ожидания, он отправил сообщение своему отцу, спрашивая, в порядке ли Аарон. Ответ не пришёл.

Через тридцать минут он поднялся наверх за книгой, просто чтобы выкинуть из головы всевозможные ужасные сценарии, но всё равно спустился обратно на кухню с пустыми руками.

Через сорок пять минут он соскользнул вниз по шкафчику под раковиной и сел на пол, кидая каучуковый мячик в холодильник напротив. Он купил мячик в один из очень редких дней, когда они с Аароном ходили за пиццей — в один из нескольких раз, когда они выходили из дома.

На этом месте его и нашёл Аарон.

Хочешь, чтобы я ненадолго остался или уехал домой с мамой? — спросил Аарон небрежными, вялыми жестами. Всё в Аароне, от того, как он замыкался в себе, до тёмных синяков под его глазами, вызывало у Спенсера желание велеть ему ехать домой, но слова не выходили. Мячик размывался из-за слёз, пока Спенсер наблюдал за этими скачками, снова и снова.

Скок

Скок