– У всех духов есть имена?

Я пытаюсь не думать о том, что мне неожиданно тепло и приятно на руках Кейтаро. Даже хочется прижаться к нему плотнее, чтобы впитать запах сандала и жженого сахара.

– Нет, - мужчина отвечает ровно, он будто и вовсе не ощущает моего веса на своих руках.
– Имя - это привязка духа к миру живых. Имя - привилегия людей. А для созданий, которые обитают за гранью, оно служит ошейником, позволяющим назвавшему призывать духа и контролировать его.

– Так просто?
– вырывается у меня.
– Всего лишь придумать духу имя?

– Просто?
– иронично фыркает Кейтаро. Он опускает голову, глядя мне в глаза. И от того как близко оказывается его лицо, меня всю затапливает жаркий стыд. Я резко отворачиваюсь, а мужчина поясняет, будто не заметил мою неловкость: - Называя духа, мы связываем его с собой и с миром живых. Делимся своей энергией и силой. Дать кому-то имя не так просто, как тебе кажется. Но для изучения этого искусства надо многое знать.

У меня создается впечатление, что в его тоне звучит “не твоего ума дело”. И я не продолжаю расспросы. Кейтаро тоже молчит. Так продолжается еще несколько неприлично долгих минут, пока перед нами не возникает выход.

Он появляется из ниоткуда. За пару секунд разрастается из одной крошечной точки света до полноценного прохода. И шагнув за него, мы оказываемся перед селением. Только теперь Кейтаро опускает меня на землю и позволяет отойти на шаг. Я сразу же оборачиваюсь, но никакого входа в темному за ним уже нет.

Кейтаро направляется к селению, и я спешу за ним. Но вдруг мужчина оступается. Мне кажется, что он просто запнулся о свою же ногу. Он пошатывается, и я даже успеваю испугаться, что сейчас он рухнет на землю, но он быстро выравнивается и, как ни в чем не бывало, идет вперед.

– С вами все хорошо, господин?
– я обеспокоенно заглядываю мужчине в лицо. Мне кажется, что он побледнел. Но Кейтаро упрямо мотает головой:

– Все в порядке. Смотри вперед.

Он отвечает резко, и у меня сразу пропадает желание продолжать расспросы. Его движения вновь наполнены силой, и я действительно отворачиваюсь, устремляя взгляд в указанном направлении.

Но о последнем мне сразу же приходится пожалеть. Нашим взорам открывается картина подготовки к жертвоприношению. Жители селения суетятся. Одни носят какие-то мешки, другие заняты плетением венков из травы и цветов, третьи просто бестолково бегают вокруг. Некоторые стоят и смотрят на девушку, которую держат связанной. Последняя просто молча плачет. По ее щекам текут большие слезинки, но она не просит о помиловании или помощи. Все выглядят решительными и собранными, готовыми воплотить в жизнь свой замысел.

Испуганно сглотнув, я замедляю шаг и поворачиваюсь к Кейтаро. Он хмурит брови и сжимает губы в тонкую линию. На меня он больше не обращает внимания, приближаясь к жителям селения.

В небе над нашими головами раздается крик феникса. Я резко поднимаю голову, наблюдая за парящим в воздухе существом. Но кроме меня его, кажется, никто не видит.

Наконец, жители замечают появление Кейтаро. Сначала к нам поворачиваются лишь несколько голов, но вот в глазах людей возникает сначала осознание, а потом страх. Пара окликов заставляет повернуться и замолчать всех, а затем люди кланяются.

– Что у вас тут происходит?
– интересуется Кейтаро, подходя ближе. Он прекрасно видит, что именно затеяли селяне, но все равно ожидает ответа.

– Мы собираемся задобрить Они, - подняв голову, отвечает староста села. Его темные глаза лишь на мгновение пересекаются с моими, а потом он вновь смотрит на Кейтаро: - В лесу завелись злыдни. Мы должны как-то с ними справиться.

– С чего вы взяли?
– в голосе Кейтаро рыба не протухала бы неделю, таким он кажется ледяным. Жители селения испуганно переглядываются. Даже мне становится не по себе. Но я все же опасливо оглядываюсь на лес, который начинается за последними домами.

– Скот, господин, - уже не так уверенно произносит староста.
– У всех начал болеть и умирать скот. Это случилось одновременно. А еще деревья засыхают. Такими темпами у нас не будет никакого урожая. И мы обречем себя на голод.

Кейтаро задумчиво смотрит куда-то поверх голов людей. А меня все больше пробирает дрожь. Кажется, что из леса за мной следят десятки глаз, и от этого по спине проходит холод.

– Вы понимаете, - мрачно интересуется Кейтаро.
– Что, если вы ошиблись, и это совсем не дело рук Они, то таким ритуалом вы можете призвать еще более злых и страшных духов? Готовы подвергнуть такому риску все село?

Староста сжимается под взглядом господина, кусает губу и оглядывается назад в поисках поддержки. Но жители отводят глаза, напуганные словами господина Дома Цветущей Сакуры.

– Мы уже пробовали все, - блеет он совсем уж неуверенно.
– Коновал говорит, что между смертями скота нет связи. Это не болезнь, а происки Они. И если духи продолжат вредить, то начнут умирать и люди. Несколько детей уже заболели!

К последней фразе староста вновь наполняется энергией, будто ему удается убедить самого себя. Да и я готова поверить его словам, вопреки тому, что мне все еще ужасно страшно смотреть на жертвенную девушку и представлять ее участь.