Наша наследная принцесса поссорилась с одним из представителей клана Селебриан. Молодой эльф оскорбил эту девушку, и та отомстила позже. Больше никаких подробностей не было. Даже причины ссоры. Эльфы считали, что принцесса безответно влюбилась в эльфа и, получив от ворот поворот, разозлилась. А официальная власть считала его преступником и достойным своей кары. Такое ощущение, что информацию нарочно не сообщали. Но под удар попал весь клан.

– И все равно ничего не понятно! – с досадой я захлопнула книгу. – Похоже, Этьен прав, и надо искать в архивах. Надеюсь, он сможет достать пропуск и для меня!

Вспомнив приятного молодого финансиста, я улыбнулась. Они с Алистером разительно отличались и не терпели друг друга, я же между ними была как барьер. У всех нас были свои причины вернуть славу моей мыловаренной мануфактуре и заработать денег. И всем троим нужно было как-то сработаться. Вот только слишком много тайн хранила моя бабушка, и с этим тоже следовало разобраться. Библиотеку я покидала разочарованной.

На обратном пути я прошла по аптечным лавкам, но так и не нашла никаких сведений о синекрыльнике. Либо его не использовали как лекарственное снадобье, либо оно и впрямь было очень редкое. Ходила я лишь по центральным улицам, не заглядывая на окраины. Боялась заблудиться, ведь хоть этот город и был для меня родным, сейчас он казался чужим.

А вот дойдя до мануфактуры, я увидела любопытствующую девочку. Лет восьми или шести, мне было трудно определить ее возраст, так как я редко общалась с детьми. Заинтересовавшись, я пошла чуть медленнее и продолжала наблюдать за ней. Она во все глаза смотрела на кусочки мыла, разложенные в нашей витрине. Одежда на ней была вполне обычной, бедной, хоть и чистой. Я про себя отметила, что девчушка явно из семьи простолюдинов. А таких среди наших покупателей обычно не было.

Когда я вошла внутрь, девчушка несмело зашла за мной. Потянув носов воздух, она прошептала:

– Как вкусно пахнет!

И во все глаза начала рассматривать бруски мыла и другие товары.

За прилавком стоял Алистер и хмуро глядел на гостью. Других посетителей у нас не было. Похоже, день прошел не особо успешно.

– Нашла что-нибудь? – спросил меня он.

Я отрицательно махнула головой и сообщила, что мой профессор из Академии, возможно, что-нибудь знает о синекрыльнике. Тем временем девочка набралась смелости и спросила:

– А у вас есть мыло для моей мамы? У нее все руки в трещинах!

Мы переглянулись с эльфом.

– Почему у нее руки в трещинах? – спросила я в ответ.

– У всех прачек такие руки, – ответила девчушка и так посмотрела с укоризной, что мне вдруг стало неловко. Действительно, прачкам приходится очень много стирать, а я никогда не рассматривала их руки.

– Прачки не покупают наше мыло, оно для них слишком дорогое! – возразил эльф. – У тебя наверняка нет столько монет, чтобы хоть раз вымыть руки нашим продуктом.

Девочка сложила брови домиком и развернулась, чтобы уйти, а мне внезапно ее так жалко стало!

– Подожди, – окликнула ее. – А чем твоя мама стирает белье?

– Водой и щелоком, когда белье чересчур грязное, – всхлипнула девочка. – Но по утрам вода в реке такая холодная, а щелок такой кусачий, что ее руки сначала белеют, затем краснеют, а затем трескаются! И это очень больно! Она даже плачет по ночам, когда думает, что я не вижу.

Из моих глаз выступили непрошеные слезы. Поддавшись внезапному порыву, я бросилась к корзине со скидочным мылом и вынула оттуда один кусочек.

– Возьми, это бесплатно! – сказала я и вручила мыло девочке. – От него кожа станет мягче.

Эльф фыркнул от возмущения.

– Если мы будем все раздавать…

– Прекрати! – прервала его и обратилась к вмиг повеселевшей девочке. – Скажи, а много прачек стирают белье на реке? И у всех руки в трещинах?

– Много, за северными воротами, на реке их очень-очень много, – ответила она и, поблагодарив меня, выбежала из мануфактуры.

Алистер продолжил:

– Мы разоримся быстрее, чем…

– Ты не понял! – пояснила я и повернулась к эльфу. – Значит, белье стирают едким щелоком, почему не мылом?

– Потому что оно слишком дорогое! – ответил он.

– Вот именно! Знаешь, что это значит? – воскликнула я.

– Нет, не представляю! – он сложил руки на груди.

– Это значит, что завтра с самого утра мы идем на реку, смотреть на прачек!
– воскликнула я.

– И что с твоими глазами? Они так заблестели вдруг. Заболела? Может, лихорадку подцепила, жар не ощущаешь? – внезапно обеспокоенно спросил он, всматриваясь в мое лицо.

– Ха-ха-ха! Нет, Ал! Но завтра я тебе все расскажу!