Совсем непонятно, что имеется в виду. Язык сломаешь, пока читаешь.

«Группа находится на полном обеспечении из королевской казны».

Ну тут уже все ясно: денежки этим ребятам платят бесперебойно и вряд ли в чем-то отказывают.

«Группа может быть привлечена к защите государственных интересов в любое время».

Почему-то представилось, как этого Ворона и его развеселую компанию выдергивают посреди ночи и в пижамах везут на охрану границы государства.

Страх потихоньку отступал, так что я даже немного смогла расслабиться. Может, не все так и ужасно?

Из разговоров с ректором и Патриком Рауфом я поняла, что Ворона тут хорошо знают, но почему именно в академии хранятся эти документы? Разве не логично им быть, например, в королевской канцелярии?

«Рекомендую Его Величеству рассмотреть возможность создания дополнительных подобных групп путем образования учебного заведения с целью обучения перспективных новобранцев».

Колючая тревога поселилась в груди, не давая сделать глубокий вдох.

Я принялась исследовать остальные записи. Некоторые листы было невозможно прочитать, т.к. чернила расплылись от долгого хранения. Их я отложила, а вот на последней странице было написано очень мало, но зато твердым разборчивым почерком:

«Состав группы: Эйден Ллойд (Ястреб) – огонь; Даниэль Морис (Сокол) – телекинез; Патрик Рауф (Беркут) – левитация; Маркус Блейк (Стервятник) – иллюзия; Габриэль Райс (Ворон) – ментальное управление и искривление пространства, руководитель группы».

Кровь бросилась мне в лицо. В голове стоял гул такой силы, как будто меня засунули внутрь колокола и лупили по нему железным прутом.

Я дрожащими губами повторила вслух:

– Габриэль Райс … Ворон…

Я в ужасе скомкала лист бумаги, словно именно он был виноват в моих бедах.

Нет, этого не может быть! Так не бывает!

Я заметалась по комнате, судорожно пытаясь придумать, что же мне делать. Бежать, однозначно!

Я отдернула шторы, распахнула створку окна и осторожно попробовала высунуть руку наружу. Ничего не вышло – невидимая преграда была на месте. Из окна меня обдувало холодным зимним воздухом, и это помогло немного приди в себя.

Я закрыла окно и села на кровать, подобрав под себя ноги, стараясь собраться в комочек. Надо подумать.

Почему же мне так не везет? Убежала из дома от Ворона и попала прямо к нему в лапы!

И ведь ректор даже не подумал признаться мне! Слушал, как я рассказываю о том, что боюсь этого Ворона и планирую выйти замуж за Кевина, даже присутствовал при нашем с ним разговоре! Как ловко он притворялся нормальным человеком, пусть и со своими странностями!

Должно быть, этот Ворон потом от души надо мной посмеялся.

Какая же я идиотка!

Теперь-то понятно, почему он угрожал мачехе и требовал не мешать ему. Наверняка уже спланировал, как заставит меня выполнять контракт!

В памяти всплыли слова ректора: «Я не советую искать Ворона, он не отказывается от того, что считает своим».

Еще днем я восхищалась тем, как самоотверженно он вел себя на стадионе, а сейчас, когда у меня вся правда, я боюсь его до дрожи в коленях.

Судя по записям, Ворон - настоящий монстр, и может сделать со мной все, что захочет. Выставит каким-нибудь шпионом с подачи Герберта, закопает на стадионе, и никто ему и словечка не скажет.

С другой стороны, пока он ничем не угрожал мне. Кроме того, что запер в академии, как в тюрьме.

Нет уж, я немедленно потребую расторжения контракта! Он не может иметь силы, ведь я его не подписывала!

Из глаз выкатились несколько слезинок, и я сердито вытерла их рукой. Меньше всего мне хотелось показаться запуганной и жалкой.

Подойдя к зеркалу в ванне, я внимательно изучила свое отражение. Волосы растрепались, глаза на мокром месте, а губы дрожат.

Умывшись и приведя себя в порядок, решительно подошла к двери и направилась к кабинету ректора, пока не прошел приступ смелости.

Уже на первом этаже храбрость начала меня покидать.

Может, вернуться в комнату, продолжать жить, как и прежде, пока не подвернется удобный случай для побега? Возможно, этот список – чья-то злая шутка!

На подходе к кабинету тело начала охватывать мелкая дрожь, от страха кружилась голова, а ноги стали ватными. Только бы не разреветься перед ним!

Я резко распахнула дверь и вошла, со стуком закрыв ее за собой.

Ректор сидел за столом, читая какие-то бумаги при свете настольной лампы.