Глава 12. Тело

Согнувшись, стараясь не привлекать внимания, ковыляю через спящий лагерь.

Как слабому почти слепому карлику удалось столько продержаться на Острове? Наверное, я чего-то не знаю. Есть ощущение, что с этим телом и с личностью, которая раньше жила в нем, связана какая-то загадка.

Доносится сопение, кто-то похрапывает. Я отгибаю полог одного из шатров.

В полумраке передо мной два креста из бревен, вбитых в землю так, что они напоминают буквы Х. На одном висит мое тело, привязанное за руки, ноги и пояс, на другом находится мускулистая худая девушка с выбритой левой половиной головы. Оба пленника без сознания.

Слава Легиону, или Острову, или чему там еще — это незнакомая девчонка, а не кто-то из наших, уже как-то легче!

На груде шкур, опершись спиной о дубовый стол, дрыхнет охранник.

Облизываю враз пересохшие губы, они непривычно морщинистые и слегка царапают язык. На цыпочках крадусь к своему плененному телу, касаюсь своей ноги и пытаюсь разжечь огонь в сморщенном Ядре карлика, напрягаюсь так, что начинает дрожать голова и в ушах гудит. Но как ни тужусь, ничего не получается.

Мое тело трясет головой и тихо мычит.

Девчонка, наверное, тоже лишена рассудка.

Тихо выползаю из шатра и ложусь прямо на землю. Перед глазами проносятся эпизоды поединка в пещере. Артефакт маршал! Вот, что решит проблему! Хотя бы на несколько минут. Я выронил его в пещере.

Осталось доползти туда. Вставай, каракатица!

Кое-как добредаю до пещеры, исследую каждый ее сантиметр, но нахожу лишь свой костяной нож. Цепляю его на шею, спрятав под рваный воротник. Увлеченный поисками, я не сразу замечаю, что в пещере есть кто-то еще.

— Что ты ищешь? — гулко звучит голос Ганка.

Медленно оборачиваюсь, перед тем вытащив из ножен клинок — пусть думает, что это и есть цель моих поисков.

— И как нам удалось освободиться? Так-так-так… А, вспомнил, ты ж у нас взломщик! Честно, я рад, что ты соображаешь, — Ганк хмыкает, я плохо вижу его, но ощущаю каждой клеткой тела.

Он осматривает ту часть пещеры, которую я не успел исследовать, я слежу за ним, ничем не в силах помешать. Поднимает нож, вертит в руках, кривится — для него это совсем хреновое оружие — отбрасывает, ищет дальше, но и ему не удается ничего найти. Значит, арт подобрали или Нептун, или Марика. Причем Ганк не в курсе, иначе уже сказал бы, чтоб поиздеваться.

— Осмотри его, — говорит Ганк подошедшей Марике. — Мне не нравится динамика.

Если бы я снимал фильм, и мне понадобилась бы актриса на роль злой ведьмы, позвал бы Марику. Носатая, почти безбровая, с жиденькими волосиками, невыразительная и злобная даже на вид. Она садится на корточки, приближает лицо к моему, у нее совершенно мертвые глаза, словно отлитые из металла. Такой же взгляд может быть у бензопилы или скальпеля. Вместо того чтобы трепыхаться от ужаса, мой разум замирает.

— Смотри мне в глаза, — ласково шепчет она голосом вивисектора, собирающегося резать котенка, ее голова по-птичьи склоняется к плечу, взгляд ввинчивается в меня, проникает в мозг. — Хорошо, — кивает ведьма, боковым зрением вижу иголки в ее руке, одну она вонзает в середину моего лба, три — вокруг первой.

Увидев то, что ее интересовало, она достает иголки, долго их рассматривает и направляется к выходу, где ее ждет Ганк, я его снова не вижу, но ощущаю его присутствие. А еще слышу то, что слышать не должен.

— Ты прав, Ганк, — шепчет Марика. — Удивительно, прогресс в теле есть. Но волноваться не о чем, он слишком крошечный, почти незаметный. Прикончить его?

— Не-ет, — тянет тот. — Пусть мучается.

— Когда снимаемся?

— Пленных вот-вот должны привести. У «сверхлюдей» есть несколько умений, которых нам не хватает, перенесешь их в Нептуна и Рика и сразу же выдвигаемся к центру Острова.

Голоса прерываются. Талант Марики — воровать чужие умения. Та девчонка на кресте с наполовину обритой головой — донор. Когда вытащат из нее что хотят, беднягу прикончат.

А сейчас, как я понял, когорта «Ночные призраки» совершает набег на наших недавних врагов «сверхлюдей».

Ганк с Марикой уходят в обнимку.

* * *

Когда выползаю из пещеры, в лагере какое-то оживление, я ковыляю к колу с цепью. Услышав топот, оборачиваюсь и — не вижу, а чувствую, что сюда приближается толпа. Вскоре мимо проходит пара бойцов, ведущих старого знакомца… Бык! Ну и живуч он!

Сейчас Бык кажется огромным, как гора, даже Неп в сравнении с ним как-то мельчает. Руки у него скручены за спиной таким количеством веревок, что хватило бы на шестерых. Шея, куда я ударил деформой, покрылась ржавым налетом, как коркой.

Замыкает шествие еще пара бойцов. Как-то непривычно без системок, ощущение, что лишен чего-то важного — надо же, прошло меньше месяца, а я отвык быть простым человеком.

Ганк и Марика выходят из шатра навстречу процессии. Один из «призраков», высокий бритый наголо детина, говорит: