Мою наглость?! Нет, ну это уже крайность. Над обоими раскинуло ветви старое дерево, которое сейчас было все засыпано снегом. Продолжая хихикать, я потерла руки и сделала пасс. Легкое колебание ствола, корректировка полета, и…

Огромный сугроб ухнул там, где только что стояли Рэн и Таррн, а дерево стало щеголять голыми ветками.

Впрочем, уже через секунду снег в одном месте закружился водоворотом и Эридан легко откинул свою часть снега в сторону.

– Ириадна, ты меня удивляешь, — улыбнулся он.

Честно говоря, я сама себя удивляла. Но вместо этого я просто пожала плечами и возмутилась:

– Даже следа от снежка не осталось, так не честно.

Лично я сама была с головы до ног засыпала снегом. Учитывая, что я ещё и была в легком платье, я уже начинала замерзать. А если окружить себя теплой сферой — снег начнет таять, и я тут же промокну.

Сугроб возле меня зашевелился, и из—под него на свободу, мотая головой, выполз огромный снежный барс, который возмущенно рыкнул на меня.

– Ты первый начал, — пожала плечами я.

Барс возмущенно обернулся на Эридана.

– Знаю, — покачал головой тот. — Ужас.

– Что? — ничего не поняла в этом бессловесном обмене я. — Что это было? Эй!

Но барс уже, не обращая на меня ни малейшего внимания, гордо пошел в сторону двери, которая вела из внутреннего садика обратно во дворец. Обернувшись, я поняла, что мы остались с Эриданом одни.

Это был первый раз, когда мы остались одни за прошедшие четыре дня. После того обеда в ресторане, я попросила доступ к манускриптам по тьме и по истории Империи, которые и были мне предоставлены в изобилии. Причем не только учебники по истории, а ещё и внутренние документы, дневники предыдущего Императора, и много чего ещё интересного. И вот именно из этого рая меня вырвал Рэн.

– Как дела? — задала я самый банальный вопрос, который только можно было задать человеку.

– Ничего, — усмехнулся Эридан. Похоже, моё мнение по поводу банальности вопроса он разделял. — А твои?

– Мои прекрасно, — призналась я, отряхиваясь от снега. — Я нашла другую формулу проклятья Бессонницы.

– Проклятье Бессонницы? — переспросил Эридан. Он чуть прищурился, глядя на мои потуги, и в следующее мгновение на моем платье не осталось ни одной снежинки.

– Спасибо, — улыбнулась я, выбираясь на тропинку. Меня тут же окружил теплый воздух, и теперь я могла не бояться простуды. — Да, проклятье Бессонницы. Очень интересное, очень сложное, очень редкое проклятье. Смертельное. Человек не может спать одну ночь, вторую ночь, чувствует себя отвратительно, а на третью ночь начинают умирать клетки головного мозга. Вообще, человек умирает в течение шести-семи суток после наложения проклятия.

– И ты нашла другую формулу? — поинтересовался мужчина, присаживаясь на скамейку. Я присела рядом, занятая разговором, но скамья, к моему удивлению, оказалась теплой.

– Да, — подтвердила я. — Это удивительно, потому что другой формулы существовать не должно, но она есть, причем более простая! Такое ощущение, что когда-то давно его использовали часто, потом почти зачистили упоминание о нем, кто-то его восстановил по кальке с другого проклятья, и теперь оно существует в своем нынешнем виде.

Эридан улыбался и кивал.

– Вы меня не слушаете, — возмутилась я.

– Слушаю, почему же, — все так же улыбаясь, возразил Эридан. — Ты говоришь о весьма интересных вещах.

О смертельных проклятьях, как же.

– Что-нибудь прояснилось по поводу архивов? — поинтересовалась я.

– Нет, — Эридан покачал головой. — Женщин, подходящих под описание, больше, чем мы думали.

– На это уйдет куча времени. Но у меня вообще нет идей, как все ускорить, — призналась я.

– Ты и так уже сделала достаточно. Без тебя бы мы не скоро додумались посмотреть архивы.

– Это потому что вы не студенты, — хихикнула я. — У нас когда хотят понять, кто стащил книгу из библиотеки, тут же смотрят в архивы.

– Вы что, не возвращаете книги в библиотеку? — изумился Эридан.

– Ну… Да, — не стала скрывать я. — Если книги действительно интересные, то почему бы и нет.

Эридан слегка осуждающе покачал головой, но все равно улыбался. Он был сейчас очень близко, так близко, что я могла рассмотреть все мельчайшие детали его лица. Его шрам… Эридан заметил мой пристальный взгляд и замер. Я слышала его хриплое дыхание, которое участилось, и он даже не пытался это скрыть. Его глаза, которые гипнотизировали, его губы, которые были так близко, и по ощущению который я уже скучала…

Я решительно встала со скамьи.

– Знаете, я все ещё считаю, что нужно спросить у Харольда, — нервно заправив локон за ухо, пробормотала я.

– Его допросили, — слегка раздосадованно ответил мне Эридан. Но к его чести сказать, он не выставлял свое возмущение напоказ. — Он не сообщил ничего, что могло бы быть важным.

– Конечно, он вам ничего не сказал, — раздраженно отметила я. — Если я поговорю с ним, то…

– Нет, — резко прервал меня Таррн, вставая со скамьи. Теперь он вновь был близко, но возвышался надо мной, пользуясь преимуществом в росте. Чтобы заглянуть ему в глаза, мне пришлось отступить на шаг.