– Что значит культивировались? – Отри поднял брови. – Все легенды, по сути, имеют важную ценность для народа.

– Так-то да, но во всех мифах, которые я читал, древние боги не просто прославлялись, – Клеон увлеченно листал блокнот. – Шаманы, жрецы, главы племени рассказывали о богах постоянно. Не это главное. Кроме обычного почитания и преклонения, транслировалось важное послание.

– Условно говоря все двенадцать лет до самого исчезновения девочек, с самых высоких позиций говорилось о великих древних богах, о том, что они появятся в назначенный день и час, – Клеон пытался говорить и читать одновременно. – Для племен и народов это не было легендой. Поверье, так скажем, было ведущим, основным. Две девочки из народа или племени, которым исполнится двенадцать лет, в строго назначенный день должны пойти к местам проходов, к древним богам. Тогда исполнятся все желания.

– То есть девочек тщательно готовили, – Отри понимающе кивнул. – Соответственно в назначенный час девочки считали, что выполняют высшее предназначение. Они радовались, что наконец встретятся со своими богами.

– Именно! – Клеон кивнул. – Причем отличает эти мифы то, что со стороны глав племени или народа не было предположений или заверений, что вот однажды боги вернуться, когда звезды станут в определенном порядке. Извини, как в христианстве. Вы ждете пришествия, во всех религиях ждут возвращения своих богов. Еще раз извини, не хотел обидеть.

– Я и не обиделся, – Отри улыбнулся. – Я понимаю прекрасно твою мысль. В легендах об исчезновениях девочек присутствует необъяснимая с точки зрения логики или науки точность. Это ты имеешь в виду?

– Да. Во всех местах, которые нас интересуют, главы племени или жрецы точно знали день, когда появятся некие проходы и можно будет пойти к богам. – Клеон явно обрадовался, что не обидел друга. – Странная точность и отличает легенды от мировых религий. День и час были известны точно.

– И правда странно, – Отри помотал головой. – Нет, конечно, встречаются иногда точные даты. В культах, которые часто заканчиваются массовыми самоубийствами. Но в таких случаях дата назначается одна. И люди по своим неизвестным для меня причинам, решают уйти к своими богам.

– Согласен, – Клеон кивнул. – Я понимаю, о чем ты говоришь. Я знаю про такие культы. Но я никогда не встречал такой точной периодизации прихода богов. Я, честно, и точности в определении мест не встречал. Упоминается определенный период – один раз в двенадцать лет, один день – зимнее солнцестояние. И точное место. Прямо точно оговоренное место. Странно вот еще что. Я нигде не нашел упоминание о том, куда же вели проходы?

– Что за проходы? – Клеон и правда не понимал. – Допустим, боги поднимаются из проходов. Куда они потом уходят? Другими словами, во всех легендах нет ни одного слова о том, куда они уходят. О месте обитания богов.

– Что-то мне не хочется знать о месте, где обитают подобные боги, – Отри явно говорил серьезно. – Я и так могу предположить, что это за место.

Клеон понял, что Отри имеет ввиду, но промолчал. Встревать в дискуссию о темном месте, предназначенном для всех грешников, Клеону не хотелось.

– Я вот еще чего не понимаю. Как удавалось убедить девочек идти в темноте к опасным местам? – В голосе Отри звучало неподдельное изумление. – Если ты прав и девочки шли к местам проходов добровольно, я не могу понять мотивы. Куда девался элементарный страх? Мы же говорим о детях.

– Ну это еще одна из загадок, – Клеон снова пролистывал блокнот. – Я тебе больше скажу. Согласно собранным мной сведениям, проживающие рядом с таинственными местами проходов сами представители племен и народов больше смерти боялись подходить к проходам. Девочки же почему-то не боялись.

– Давление, скорее всего, оказывалось колоссальное, – Отри задумчиво смотрел поверх стола. – Представь только. Шаманы, жрецы, лидеры рассказывали о том, что некие боги исполнят желания. Понятно, когда с детства преподносится поход в опасные места почти как вход в рай, сопротивляться девочки не могли. Шли в назначенный час, как под сильным гипнозом.

– Хорошо, что ты поднял эту тему. Я не все характеристики ядра легенды тебе озвучил. – Клеон внимательно смотрел на следующий пункт своего списка.

– Сны. Точные детальные сны. – Клеон явно прочитал запись в блокноте. – Почти во всех легендах упоминается, что до того, как девочкам исполнялось двенадцать лет, им начинали сниться странные сны. Сохранились некоторые рассказы девочек о том, что незадолго похода к неизвестным проходам, они видели странный черный свет, огромные гладкие черные стены, слышали голос.

– Все таинственнее и таинственнее, – Отри посмотрел прямо на Клеона. – Я еще могу предположить, что под постоянным давлением сознание детей ломалось настолько, что они начинали видеть сны. И как я понимаю, девочки на разных континентах в разное время видели почти одинаковые сны?

– Да, верно ты понимаешь, – Клеон снова помрачнел, понимая, что тщательно подавляемый дикий страх поднимается все выше. – Ну допустим, боги. Допустим, исполняют желания. Должно же детям сниться что-то светлое, облачное. Радостное, наконец. О чем могут мечтать дети? И сны были бы разными. Только в этих легендах одинаковые странные сны – черный свет, черные громадные стены. Как после такого девочки все равно уходили?