Я ожидал увидеть хаос, неразбериху и беспорядок, но девушка, как ни странно, отлично справлялась со своей задачей. Её фигура, закутанная в длиннополый кожаный плащ, сновала между занятыми делом бойцами, а изменённый при помощи алхимии голос грозным эхом отражался от каменных стен.

Кому-то доставалась похвала, кому-то — совет, а кому-то — упрёк. Барталомея действовала совершенно правильно — без постоянного контроля всё в любую секунду могло пойти прахом.

Работа с порохом ошибок не прощает. Банальный человеческий фактор или какая-то другая случайность, и всё — городу опять потребуется новый алхимик. А в придачу к нему — половина ремесленного квартала…

Убедившись, что Барталомее наша помощь не требуется, мы с Большим двинули дальше — через торговую площадь к цеху кузнецов, а оттуда к трактиру Висельника. Солнце припекало неимоверно, раскалённые камни мостовой жгли ноги, а измождённые жарой люди перемещались в пространстве точь-в-точь как зомби — медленно и печально.

День ещё только-только двигался к своей середине, а я уже проклял всех и вся. Пустые переходы древних подземных городов вспоминались теперь с ностальгией. Прохлада, тишина, спокойствие… Красота, одним словом. Ну а «небольшие» трудности с тамошними аборигенами, желавшим сожрать меня прямо с потрохами, казались сейчас чем-то совершенно несущественным.

В нашем импровизированном «штабе» тоже нашлось чем заняться. Когда в одном месте собираются десятки бойцов, проблемы сыплются как из Рога Изобилия. Солдаты, они ведь как дети — кто-то обязательно потеряет любимую «игрушку», кто-то повздорит с приятелем, а кто-то поднимет крик, не желая кушать полезную, но не очень вкусную кашку…

Стоило нам с Большим открыть дверь в трактир и ступить в спасительную прохладу зала, как с кухни послышался приглушённый голос Висельника:

— С тебя пять серебрух.

Не знаю, как здоровяк понял, что пришёл именно я. Хотя, возможно, теперь он встречал таким «приятным» известием каждого гостя.

— За что? — громко спросил я.

Большого подобные мелочи не интересовали. Он тут же опустился на ближайшую лавку, прижав котомку локтем к стене, и прикрыл глаза. Коротышка не собирался упускать возможность хотя бы немного отдохнуть. Сразу видно — боец с опытом.

— За бычка, — ответил по-прежнему невидимый трактирщик. Судя по грохоту посуды, он был плотно занят готовкой. — За бычка, которого сожрал твой краб.

Что же, пока меня не было, Усач не терял времени даром. Стресс от переезда в «мегаполис» никак не сказался на его аппетите.

— И займи его чем-нибудь, — с кухни на мгновение показалась косматая голова Висельника. — Ему скучно.

Я усмехнулся. Трогательная забота, ничего не скажешь.

В зале было многолюдно и оттого шумно, но людской гомон не мог заглушить бесконечный топот, доносившийся сверху, со второго этажа. Готов поспорить, это мои сестрички развлекались, бегая друг за другом из комнаты в комнату.

Эльза и Тори тоже маялись от безделья, и у меня появлялась мыслишка, как можно развлечь и неугомонных девчат, и прожорливого Усача.

Наследство Короля Нищих само себя в «Нежную розу» не доставит, а вот гигантский краб легко справится с этой задачей. Сестрички же просто составят ему компанию — рядом с таким монстром, да ещё и под присмотром невидимого морфана никакие опасности им не угрожали.

Я поднялся по нескольким ступеням, ведущим на второй этаж. Взгляд скользнул по лицам людей, выискивая Марка. Разведчик мог взять минимум половину хлопот на себя, однако он, похоже, всё ещё «квасил» в замке вместе со своими приятелями-ветеранами…

— Добрый юноша! Добрый юноша!

Стоило остановиться лишь на мгновение, как ко мне тут же устремился Сабалей. Судя по алчному блеску в глаза, он хотел получить причитавшиеся ему за распространение слухов деньги.

Молчун неотступно следовал за своим неугомонным товарищем.

— Замерли, — коротко скомандовал я, пока они не оказались непозволительно близко. — Оба.

Зажатый между пальцами метательный нож холодно блеснул сталью. Это прибавило моим словам убедительности.

Сабалей и Молчун застыли на месте. Судя по глазам, они не понимали, что происходит.

— День, когда мы познакомились, — негромко произнёс я. — Сколько надсмотрщиков тогда было над вами?

— Добрый юноша, я не…

— Сколько? — я перебил Сабалея.

— Их было…

— Покажи на пальцах, — я снова не дал ему закончить. — Так, чтобы Молчун не видел.

Сабалей с недоумением пожал плечами. Отвернувшись от приятеля, он растопырил пятерню, а затем прибавил к ней ещё один палец.

— Теперь ты, — я посмотрел на Молчуна.

Тот без лишних раздумий показал два раза по три пальца. Что же, всё верно. Надсмотрщиков тогда действительно было шестеро. И это означало, что передо мной точно не перевёртыши.