Всадник, державший в поводу роскошного, но явно усталого коня, без труда выделил среди вышедшей во двор братии Жана. Брат-расследователь слегка передернулся. Ему показалось, что невидимые холодные пальцы по очереди касаются всех присутствующих, перебирая их, словно четки, а потом выделяют одну, нужную бусину. Приехавший бросил поводья ближайшему послушнику, что-то негромко приказал, потом шагнул к брату Жану.

– Проведите меня к настоятелю. С принцем все в порядке?
– не вопрос, скорее уж, утверждение.

– Да, господин герцог.

– Скажите, любезнейший, у меня титул на лбу написан?
– усмехнулся высокий человек в сером кафтане и серой же шелковой косынке, завязанной по обычаю эллонских моряков.

– Принц вас узнал. Вы хотите его видеть?

– Очень хочу, но сперва я хочу видеть отца-настоятеля сего монастыря. Вы и есть тот героический брат Ордена, что спас его высочество?

– Да, господин герцог... Это у меня на лбу написано?

– В некотором роде, - еще раз усмехнулся гость.

– Вы прибыли из столицы?

– Отнюдь нет, и вы могли бы догадаться об этом. До столицы ваша слава еще не докатилась, а вот в Брулене о вас слагают легенды. Разгневанный монах с острой косой, понимаете ли...

– С косой? Я сражался мечом и то несколько минут, - удивился брат Жан.

– Ну вы же не хуже меня представляете, что такое слухи и домыслы. Будьте любезны доложить настоятелю и подождать меня здесь, - я хочу побеседовать с вами, а потом вы проводите меня к принцу.

– Хорошо, господин герцог.

Брат Жан дважды вдохнул и выдохнул, прежде чем толкнуть резную дубовую дверь. Этот человек, кажется, везде чувствовал себя как дома, командуя чужими людьми точно слугами или вассалами. Он не задумывался, будут ли выполняться его распоряжения, и точно так же не хотелось раздумывать тем, кто получал приказы. Через несколько лет принц Элграс станет таким же, как его родственник. Теперь брат-расследователь лучше понимал, почему наследник с такой любовью и уважением отзывался о своем двоюродном дяде, и почему девица Къела говорила о нем тем доверчивым и восторженным тоном, который слышится в голосах детей, когда они упоминают о достойных родителях.

Еще через пять минут, когда настоятель Ириней ответил "Зови немедля!", а брат Жан остался за дверью в тихом коридорчике перед его кабинетом, он опустился на лавку и уткнулся взглядом в беленую стену. Зачем приехал этот человек и почему он явился в одиночестве? Герцог много дней провел в дороге, это было очевидно, но если он приехал, чтобы забрать принца в столицу, то почему, против всех правил, прибыл один?

Торопливые шаги. Его высочество принц Элграс, только что помянутый и словно откликнувшийся на мысли брата Жана. Его сюда никто не звал, ему было положено оставаться в келье на третьем этаже, но золотоволосого подростка подобные вещи не волновали никогда. Мало ли, что положено - ведь хочется-то другого...

Юноша бездумно оправил одежду и провел ладонями по волосам, потом тихо уселся рядом с монахом. Впрочем, надолго его терпения не хватило.

– А дядя там, да?
– спросил принц шепотом.

– Да, ваше высочество.

– А надолго?

– Понятия не имею, ваше высочество.

– У...

Примерно через полчаса двери отворились. Принц подскочил, словно укушенный осой в седалище и с места прыгнул навстречу герцогу. Брат Жан приготовился услышать радостный вопль, который уже выучил наизусть весь монастырь - им сопровождались все приятные события в жизни наследника престола, - но стал свидетелем очередного чуда. Юноша подлетел к своему родственнику молча, впрочем, нежными объятиями можно было удушить и человека покрепче герцога Гоэллона.

– Вас и монастырь не научил себя вести спокойно?
– усмехнулся, осторожно отодвигая от себя наследника, герцог.
– Элграс, я вам говорил, что вы чудовище?

– Раз так сто...

– Печально, я повторяюсь, но скажу и в сто первый. Вы - чудовище. Доблестному монаху не стоило рисковать ради вас жизнью. Вы бы в одиночку распугали всех, кто на вас покушался, и они бы вернули вас с большой суммой золота впридачу.

– Ага!
– радостно согласился Элграс.

– Брат Жан, вы не откажетесь выйти во двор?

– Вы не хотите отдохнуть? Вам наверняка уже подготовили покои...

– Хочу, я очень хочу и отдохнуть, и посетить монастырскую баню, буде она тут имеется, но сначала я все-таки хочу поговорить с вами обоими. Желательно, сидя. Есть ли в сей гостеприимной обители лавка под тенистым деревом?

– Найдется, - улыбнулся брат Жан.
– Пойдемте.

Нашлась и лавка, отполированная задами отдыхавшей тут после трудов братии, и тенистое дерево, даже не одно - две плакучие ивы, склонившиеся над небольшим прудом. Который день стояла жара, и над водой висела легкая дымка. Пруд недавно чистили, но он опять успел по краям зарасти тиной и ряской. Толстый карп лениво подбирал остатки хлебных крошек с поверхности воды.