– Извините, но мне совершенно необходимо было это раздобыть! Общее отопление так и не подключили, несмотря на мои неоднократные просьбы, а здесь, честно говоря, слишком холодно, – заявила она.

– Знаю я их: там, наверху, они тянут с подключением в надежде, что теплые деньки скоро вернутся. Тогда они здорово сэкономят.

– Думаю, вы совершенно правы, – хмыкнула она. – Но просто не верится, что сейчас весна! Стоит выглянуть наружу, и полное впечатление, что там вечная осень.

– Это долго не продлится, зато потом будем жаловаться на жару!

Ассия помолчала, отдавая должное стоицизму подчиненного. Потом спросила:

– Вы хотели меня видеть?

Он позволил себе потянуть несколько секунд, прежде чем ответить. И осознал, что впервые с перевода в бригаду разглядывает черты лица начальницы. Хотя обычно темнокожие женщины не слишком его привлекали, он вынужден был признать: в Ассии Ларше было что-то особенное, и с течением времени он постепенно оценил ее неоспоримое очарование. Было ли это ответной реакцией на внезапное признание рыжей красотки Эммы? В любом случае сам факт, что его шансы завоевать ее симпатию в одну секунду улетучились, безусловно усиливал притягательность Ассии.

Борис откашлялся и наклонился к столу:

– Для расследования, которое держит нас всех в напряжении, мне требуется доступ к архивам бригады.

Ассия нахмурилась:

– Но он у вас уже есть, или я ошибаюсь?

– Оказалось, что некоторым отчетам присвоен второй уровень допуска, и дать разрешение с ними ознакомиться можете только вы.

Она повернула голову к монитору и пошевелила мышкой. Не сводя глаз с изображений на экране, она продолжила:

– Должна признаться, я не в курсе, что здесь практикуется нечто подобное. Как вам известно, я получила это назначение всего за несколько дней до вас, – улыбнулась она.

Голубоватые отсветы светящейся панели бросали на ее задумчивое лицо движущиеся тени. Она повернула голову к собеседнику, ее летящие брови по-прежнему образовывали букву V.

– Вы полагаете, что какой-то старый протокол может иметь отношение к текущему делу?

– Именно так, лейтенант: очень похоже, что наш неизвестный как-то связан с сектой под названием Дети Гайи, и ваш предшественник, капитан Саже, вроде бы пометил некоторые касающиеся их отчеты грифом особой конфиденциальности.

Уже второй раз с ней заговаривали об этой истории с сектой. Сначала Максим, который использовал свое знакомство с сектой как аргумент, чтобы подключиться к расследованию, а теперь Павловски, который почуял нечто странное в манипуляциях Анри Саже.

Ассия знала, что ее предшественник и Максим были тесно связаны – хотя каким образом и по какой причине, она не представляла, – и, если младший лейтенант может помочь ей пролить свет на тайны Максима и в то же время продвинуть расследование, она не видела никаких препятствий к тому, чтобы снять гриф секретности.

В несколько кликов она дала ему допуск к досье.

– Сделано! – с широкой улыбкой возгласила Ассия.

Борис в ответ тоже осклабился. Когда он выходил из кабинета, у него аж желудок свело от нетерпения. Он спешил узнать, что именно хотел скрыть бывший начальник бригады.

Бросив курить, Эмма превратила привычные перекуры в мозговые паузы (так она их называла), и горе тому, кто посмел бы обратиться к ней с любым вопросом, пока она сидела, уткнувшись в сборник кроссвордов. Всем прочим головоломкам она предпочитала анаграммы, благодаря которым умудрялась ненадолго отключаться даже в шумном офисе. В свое время ее перекур длился шесть минут – она провела хронометраж, – и те же шесть минут она отводила теперь новому ритуалу.

Приложение в ее мобильнике, выдав изображение электронных песочных часов, издало мелодичный звук, а секунду спустя аппарат завибрировал.

Нелли, ее прежняя женевская подружка, прислала сообщение.

Лицо Эммы осветилось, и она помчалась к столу Максима.

– Бинго! – вскричала она. – В швейцарских базах есть его отпечатки: скоро мы узнаем, кто такой этот наш неизвестный!

Монсо бросил свой кубик Рубика.

– Она послала мне по мейлу сканы всего, что нашла, – добавила Эмма.

Торопясь сообщить новость напарнику, Максим окликнул его через все пространство:

– Борис! Дело того стоило!

– К вопросу о том, что сколько стоит, – встряла Эмма. – Я задолжала ей кабак за услугу. И будь так добр, раскошелься: в Швейцарии цены охренеть!

Минут через десять у стола Эммы столпилась вся бригада.

Она открыла свою электронную почту, щелкнула по последнему письму и вывела на экран все вложения. Теперь они смогут узнать, кто не давал им покоя вот уже больше двадцати четырех часов.