Загадка.

Однако поняли мы друг друга и сейчас. Хотя, возможно это я себе надумал чего-то, а Олежа просто-напросто одурел от холода, догнал принцип нашей сегодняшней вылазки и принялся всё исполнять так, как умеет.

Перебарывая ветер, дракон подлетел к колоколу вплотную и ухватился передними лапами за опору. Я в этот момент уже подумал портироваться на палубу и пронаблюдать за представлением со стороны, но кем я буду в глазах Олега? Малодушным сопляком?

О нет!

Так что я сейчас изо всех сил сконцентрировался на том, чтобы просто удержаться у дракона на спине.

Хр-р-з-з-р-р! — то ли лязг, а то ли хруст.

Хр-р-з-з-р-р! — отсюда не видно, но, судя по всему, Олег не мудрствуя лукаво решил перегрызть трос, который удерживал колокол.

Хр-р-з-з-р-р! — удивительно, но мысли мои в этот момент были заняты анатомией драконов. Потому что… лязг-то понятно откуда, а вот откуда хруст? Не поломает ли себе Олежа зубы? А если поломает, вырастут ли у него новые? И что потом делать, если не вырастут? Хрен с ним, что у нас будет первый в мире дракон, который не грызёт, а до смерти засасывает врагов, — это не беда, отправим на пенсию по выслуге лет и в бой брать не будем. Меня сейчас больше интересует, как мы в таком случае прокормим эту махину? Откуда взять столько протёртых яблок и супчиков-пюре?

Хр-р-з-з-р-р! — ох, Олежа-Олежа, надеюсь у тебя всё получится.

Хр-р-з-з-р-р! Хр-р-з-з-р-р! Хр-р-з-з-р-Р-З-З-З-З-З-ТРЗ-ЗР! — тут мой ездовой дракон отпрянул от опоры и вновь оказался в свободном полёте, а пространство вокруг наполнил скрежет, треск и в некотором смысле музыкальный звон рвущихся стальных нитей.

Секунда, две, три, и гигантский колокол полетел вниз…

Вот уже который день Светлана Степановна Круглик была сама не своя. Хмурая, задумчивая, рассеянная. А иногда, — о ужас! — даже раздражительная.

Причину такого поведения не могли представить себе даже те, кто знал Светлану Степановну лично, близко и очень давно. Ведь… ну а правда? С чего бы вдруг? Со здоровьем всё было в полном порядке. Какой-никакой, а в доме водился достаток. Да и с мужем ладилось.

Ну…

Точнее: наверное, ладилось. Дело в том, что и она, и её муж были крайне интеллигентными людьми. Пускай не аристократами, но москвичами в десятом поколении; воспитанными в строгости и порядке.

Они никогда не борщили с выпивкой. Они никогда не матерились. Они никогда не выходили из дома в неглаженном и не покупали яркое. На Новый Год они ложились спать почти сразу же после обращения Императора и курантов. И да, они всегда были скупы на проявление чувств, эмоций и напоказ никогда не желали странного. Так что если вдруг муж Светланы Степановны в свободное от работы время платил тётенькам в латексе за сеанс боллбастинга и принимал золотые дожди, то Светлана Степановна об этом не знала и не узнала бы никогда.

Так что причина её ментального недомогания была не в этом. Настоящей причиной стали чёртовы… чёртовы новейшие технологии!

Неделю назад они ходили в гости к её старшей сестре и там имели счастье пообщаться с представителем нового поколения. И речь сейчас о её племяннике Паше. Тинейджер, один из первых детей 90-х, несмотря на свой нежный возраст Паша обеими ногами встал на перспективный путь ай-ти технологий.

И не просто встал, но ещё и преуспел!

Молодой программист уже зарабатывал больше, чем дядя с тётей вместе взятые. Притом трудился дома и по словам матери не особенно-то напрягался.

А работал Паша, — не один, само собой, а с международной командой таких же айтишников, — над программой распознавания голоса. Улучшал её или же, словами самого Павлика: «докручивал». Сама программа была уже готова, продана крупному бренду электроники и даже внедрена.

Ту-дун! — раздался приятный звуковой сигнал на новомодном смартфоне Паши. Смартфон был большим, чёрным, и с кучей кнопок, дублирующих настоящую клавиатуру. А ещё на кой-то чёрт в него были вмонтированы целых две камеры, одна из которых снимала в разрешении аж пять мегапикселей.

Фотоаппараты они уже похоронили, — подумала тогда Светлана Степановна и замерла в ожидании того, что произойдёт дальше.

Так вот…

Ту-дун!

— Найди рестораны и кафе поблизости, — сказал Павлик и его тётка с ужасом пронаблюдала за тем, как на экране появляется текст. Те самые слова, которые только что произнёс её племяш: «Найди рестораны»… ну и так далее.

Никогда в жизни Светлана Степановна не была так близка к тому, чтобы разразиться крепкой мужицкой бранью.

А всё почему? Почему она наблюдала с ужасом? И почему вдруг чуть не ругнулась?

Да всё потому, что вслед за фотоаппаратами Павлик и его мозговитые друзья решили похоронить и её саму. Пускай и косвенно, — через профессию, — но всё же.

Дело в том, что Светлана Степановна Круглик работала стенографисткой. Слепой десятипальцевый набор текста кормил её все эти годы. Шесть грёбаных сотен знаков в минуту, авторский лист за час и целый роман за день — вот на что была способна Круглик, и всё это в одночасье стало бесполезным и ненужным.