— Другие люди, — в набирающем обороты бреду повторила провидица. — Перерожденцы. Другие. После осознания точно другие. Наши дети, но не наши дети.

— Оль? Ты о чём вообще?

— Взрослый мужик и демоница, связанные между собой. Бежали, почти умерли, но в последний момент спаслись. Я проходила мимо и вот.

— Оль? — Апраксин взял жену за локоть и сбавил ход. — Я не понимаю.

— Взрослый мужик и демоница. Демоница, представляешь? Наша Лизонька демоница.

— Оль, постой, — тут Роман Романович совсем остановился и за плечи повернул жену к себе. — С тобой всё нормально?

— Артефакт перемещения душ. Выстрел. Подмена. Попадание. Осознание. Наши дети уже не наши. Ач-чорт…

Тут Ольга Николаевна собралась с силами и вновь пересказала всю эту историю, вот только более связно. Зачем она это делала — не понимала. Однако рассказ помог ей зацепиться за реальность, а раз так, то почему бы и нет? Все средства хороши, лишь бы не сорваться туда… туда, куда срываться категорически не нужно.

И потому-то Апраксина вывалила на мужа историю портальщика Яра и демоницы Ши-Изы во всех подробностях.

Ещё и на уточняющие вопросы ответила, а вопросов, к слову, было много.

Причём, внезапно, Романа Романовича Апраксина более всего заинтересовала артефактная пищаль, перемещающая души.

— Оль, а почему ты… почему ты решила всё это рассказать сейчас?

— Потому что, — тут Ольга распахнула глаза и сорвалась в истерический хохот. — Да потому что!

— Ну и оставайся здесь жить, значит, — Ходоров похлопал брата Сыка по плечу. — Найдёшь себя кривозубую китайку, будешь жить поживать и добра наживать.

— Нет, погоди, — а вот Лёха завёлся. — Ну как так-то!? Не понимаю!

— Уж кто бы говорил о межрасовых союзах, — вмешалась Шиза. — А ты бы помолчал. Хы-хы.

— Это другое! Это же… Это…

Брательник постарался подобрать слова, но не смог и продолжил вещать по-простецки:

— Лицо — это лицо, — заявил он очевидную очевидность. — Я к тому, что они для нас всех на одно лицо, а мы для них. Так что тут я могу понять. Но тело, Сык! Тело!

— Что «тело»?

— Они же ведь все реально плоские!

— О вкусах не спорят! — как мог защищался нейтрал. — И да, я нахожу маленькую грудь очень даже привлекательной!

— Ыкх! — это Ходоров получил в бочину от Шизы и тут же заявил, что: — Я тоже.

— Вот видишь!? — заверещал брат Сык. — Не всем нравятся дойки!

— Всем, — махнул рукой Лёха, мол, врёшь. — И это обусловлено самой природой.

— Да какой ещё, нахер, природой!?

— Чем больше грудь, тем больше в ней молока, — заявил брат. — Чем шире таз, тем проще рожать. А чем мускулистей ноги, тем выше вероятность убежать от волков и сохранить потомство…

— Ты совсем дурак? Пробовал когда-нибудь убегать от волков на мускулистых ногах?

— А ты хочешь за мои ноги поговорить!?

— Лёша раньше был инвалидом, — шепнула Шиза на ухо нейтралу. — В коляске сидел.

— Ой… Я не знал…

— А чо тогда мандишь!?

— Так! — крикнула Соня. — Ну-ка тихо! Если мы вдруг начали разговор про размер различных частей тел, то я сейчас могу легко увести его в сторону! И уверяю, мальчики, вам не понравится!

— У Кости всё в порядке, — пожала плечами Шиза.

— Чего-о-о-о!? — заорал я. — Ходоров!? Ты же мне клялся, что до свадьбы ни-ни!

— Яр, я… я… она сама!

— Хы-хы.

Бесцельный и весёлый трёп.

Как раз такой, какого мне не хватало после открытия порталов.

И как же я надеялся на то, что оставшиеся два дня в Китае пройдут в том же ключе. Что мы так же будем таскаться вместе по достопримечательностям, нести херню, ржать и пробовать всевозможную аутентичную требуху, которую готовят на местных рынках.

Но… увы…

Что-то пошло не так.

— Да потому что! — раздался крик матери где-то позади.

Затем она закатилась в истерическом хохоте и упала в обморок…

Догостились…

И да, я догадываюсь с чем был связан приступ матери, но эти догадки оставлю при себе. Обвинять китайцев можно, но обосновано ли это? Они же хотели как лучше. Из самых добрых побуждений действовали.

Ну да ладно, не суть.